Правда и вымысел в любовных романах. Историческая справка. Реалии жизни.

Sparkling Diamond, а я хочу знать когда будут готовы Дневники..я хочу уже поприставать к некоторым личностем :)

Викуся просила рассказать о танцах.

Особенности танца в Средние века

Для эпохи Средневековья было характерно острое чувство страха смерти; изображение смерти, как и дьявола, постоянно встречается в средневековой символике. Образ танцующей смерти возник уже в глубокой древности; фигура смерти появляется также в танцах многих первобытных обществ – например, до сегодняшнего дня она играет большую роль в магических обрядах водуистов. Но именно в эпоху Средневековья образ смерти превращается в символ потрясающей силы. «Танец смерти» (danse macabre), особенно широко распространился в Европе в XIV в., в периоды эпидемии чумы. В социальном смысле этот танец, как и сама смерть, уравнивал представителей разных сословий. В годы чумы «танец смерти» часто перерастал в истерическое веселье. Обычно он начинался быстрой пляской; затем один из танцоров внезапно падал на землю, изображая мертвого, а остальные продолжали танцевать вокруг него, представляя в пародийном виде оплакивание покойника. Если мертвеца изображал мужчина, его возвращали к жизни поцелуи девушек; если девушка – ее целовали мужчины. После «воскрешения» следовал общий хороводный пляс.

От Средневековья дошло множество историй о маниакальной одержимости танцем. Во время христианских праздников народ внезапно начинал петь и танцевать у храмов, мешая проходившей в них церковной службе. Эти безумные танцы наблюдались во всех странах. В Германии они получили название «пляска св. Витта», а в Италии – «тарантелла».

Танец был не только необходимым средством разрядки, но и главным развлечением. Наибольшей популярностью пользовалась карола, первоначально представлявшая собой танец-шествие. Возникнув в Провансе как песня-танец, исполнявшийся только в мае, карола быстро распространилась по Европе благодаря странствующим менестрелям и в конце концов стала обязательным атрибутом всех праздников.

Средневековый танец оставался еще во многом импровизированным действом. Народ любил хороводы, но устойчивых правил танца не существовало. Танец был принятой формой ухаживания; их исполнители сопровождали танец пением; движения были самыми простыми.

В XII в. культ романтической любви и рыцарства в значительной мере преобразил танец, приглушив его откровенно эротические черты. Танец входил в число обычных для рыцаря занятий и выступал как своего рода домашняя параллель к турнирам на открытом воздухе. Обычно танец возглавляла одна пара, к ней присоединялись другие, медленно двигаясь по кругу; тип этого танца во многом напоминал полонез.

В эпоху позднего Средневековья проявляется различие между придворным парным танцем и деревенским групповым танцем. В социальном плане жесткого водораздела тогда еще не существовало. Селяне могли подражать придворному танцу, а рыцари любили иной раз присоединиться к сельскому хороводу. Крестьяне отдавались танцу с ничем не сдерживаемой непосредственностью, рыцари танцевали более строго, следуя придворному этикету. Народный танец по-прежнему был импровизацией, в то время как придворный танец становился все более манерным. Главной формой дворцового искусства был фигурный танец, где группа танцующих последовательно образовывала танцевальные построения.

Большое значение в развитии придворного танца сыграло появление профессиональных учителей танца, которые не только обучали знать, но и являлись арбитрами в области этикета и манер и оказывали обычно большое влияние на атмосферу при дворе.

Танец в эпоху Возрождения

Развитие театрального танца в эпоху Ренессанса связано главным образом с Северной Италией, хотя несколько позже, когда танец распространился по Европе, источником его изысканной стилизации и барочной красоты стали французские дворы. Правители итальянских городов-государств, такие, как Медичи, Сфорца, Эсте и Гонзага, все больше внимания уделяли пышным зрелищам. Постепенно сложился набор танцевальных приемов с рядом обязательных правил. Оживленный сельский танец не подходил придворным дамам и кавалерам. Их одеяния, как и залы или сады, в которых они танцевали, сам строй их мыслей абсолютно не допускал неорганизованного движения. Чтобы навести порядок и усилить дисциплину, имелись специальные танцмейстеры, для которых танец был воплощением сдержанности и утонченности. В нем теперь не оставалось ничего «народного»; танец становился все более театральным. Профессиональные танцмейстеры заранее репетировали с дворянами отдельные па и фигуры и режиссировали движения групп танцующих, а зрителями были другие придворные.

Развитие музыкального искусства в эпоху Ренессанса было тесно связано с развитием танца, поскольку почти все крупные композиторы в своих сочинениях ориентировались на танец. Традиция контрастного сопоставления медленного танца-шествия и живого прыжкового танца породила такую музыкальную форму, как сюита, которая, в свою очередь, оказала влияние на становление сонатной формы.

Маскарады, момерии и карнавальные шествия, излюбленные развлечения в Средние века, особенно распространились в эпоху Возрождения. В XV и XVI вв. такие представления устраивались в дворянских домах и по мере их усложнения превратились в дорогостоящие празднества. Больше всего в эпоху Ренессанса увлекались маскарадами, т.е. танцами в масках, причем маски имели в эту эпоху особое значение. Люди, желавшие сохранить свое инкогнито, путешествовали в масках; представители враждующих знатных семейств скрывали свои лица под масками.

Большой вклад в танец как общественное развлечение вносили и карнавалы. Самыми пышными из них были т.н. триумфы (trionfi), представления на мифологические сюжеты с искусно выполненными декорациями. Несколько более скромными были карри (carri, от итал. carro – «повозка») – маскарады ремесленников и купцов в итальянских городах: здесь толпы людей в масках шествовали за декоративными символами своих профессий. Триумфы во владениях Медичи являли собой роскошные спектакли вне стен дворца. Медичи приглашали для их оформления лучших художников, в том числе архитектора Филиппо Брунеллески. В ту же эпоху во время придворных пиров и праздничных собраний в Италии и Франции выступали небольшие группы танцоров; во Франции такие выступления называлиcь entremets, в Италии – intrоmessi (буквально «междушествия»). Первоначально их можно было видеть на балах, а позже в театрах, под названием «интермеццо» или «интерлюдия». Именно танцевальная интерлюдия превратилась в XVII в. в весьма популярную самостоятельную форму балетного антре (т.е. «выхода»).

Самым же распространенным придворным танцем эпохи являлся бас-данс (фр. basse danse, ит. bassa danza – «низкий танец»), его в эпоху Ренессанса называли королем танцев. Это был плавный беспрыжковый танец в спокойном темпе. Одна из его форм – павана – стала излюбленным танцем XVI–XVII вв. Павана соответствовала этикетному поведению кавалеров и богатым, тяжелым одеяниям дам; ее сурово-торжественный склад хорошо подходил к церемонии открытия придворного бала. Позднее павана по контрасту чередовалась с более оживленными танцами – обычно гальярдой.

Другим популярным придворным танцем в течение долгого времени был мориско (итал. «мавританский»); в период между 1550 и 1650 мориско был непременным атрибутом любого значительного придворного празднества. Танец, исполнявшийся в одиночку и группами, возник из романтических воспоминаний о временах господства мавров. Исходная форма танца предусматривает два ряда по шести танцоров в каждом, причем некоторые из них должны были зачернять лица. Обычно танцоры надевали маскарадные костюмы, привязывали на ноги колокольчики и помахивали платками. Это был мужской танец, состоявший не столько из движений всем телом, сколько из взмахов руками и ногами. Мориско сохранил свою популярность в простонародье и до сих пор иногда исполняется в Испании и на Британских островах (англ. morris dance).

Эволюция танца в 1550–1660 шла от придворного представления – ballet de cour – к театральному танцу. Праздничные представления в Италии, Франции, Испании, наряду с мифологическими сюжетами и персонажами, часто включали популярные и народные танцы. Стремление сделать более зрелищными бальные интерлюдии преобразило этот жанр в интермеццо – миниатюрный спектакль с «живыми картинами» и танцами. Тяготение к театральности достигло кульминации в «Комедийном балете королевы», наиболее крупном придворном представлении, которое было поставлено в 1581 году и считается первым в истории настоящим балетом. В нем были использованы все типы придворных развлечений, с участием танцев – от пасторали до зрелищных интермеццо.

В Англии в это время господствовала мода на французские танцы. Вообще любовь к танцам – характерная черта елизаветинской эпохи. В театре после комедии или трагедии обязательно исполнялся танец (жига) или комическая танцевальная сценка. За драматическими пьесами, ставившимися во дворце, непременно следовала «маска» – комедийный дивертисмент, где фигурировали образы как античности, так и волшебной сказки, а центральный большой танец исполнялся всеми присутствующими дворянами. В противовес маске появилась антимаска – гротескное или комическое представление, исполнявшееся после главной маски. Танцмейстеры в течение многих недель обучали своих воспитанников, так как маска предполагала умение четко и энергично выполнять танцевальные движения. Кульминацией спектакля становилось «братание» исполнителей и зрителей: маскированные исполнители спектакля «выхватывали» из числа гостей особ противоположного пола и продолжали танцевать вместе с ними. Танцы в таких представлениях – вольта, гальярда, куранта – относились к числу самых популярных в ту эпоху.

Разновидности средневекового танца

Бас-данс – от фр. basse danse – «низкий танец» – обобщающее название скользящих «беспрыжковых танцев» XVI в.; впервые они появились при Бургундском дворе. «Низкий танец» – составлял контраст «высокому танцу» (danse haute), для которого типичны высокие прыжки и подпрыгивания. Бас-данс являлся церемониальным танцем, похожим на полонез, т.е. связанным более с прохаживанием, нежели с танцем как таковым. Бас-данс считается предшественником эстампи. Танец мог исполняться как в двудольном (обычно), так и в трехдольном размере. Бас-данс состоял из трех частей: собственно бас-данс, его повторение и тордион – танец вприпрыжку. Бас-данс исчез в XVI в., вытесненный паваной.

Эстампи (estampie), или эстампида – средневековая инструментальная форма и танец из Прованса. Средневековые авторы упоминают о стантипе – возможно, латинизированном названии эстампиды. Каждая стантипа состояла из ряда «точек» (puncti): каждый punctum (точка) состоял из двух частей с одинаковыми началами (apertum) и разными завершениями (clausum). Дополнением к стантипе была дуктия (ductia), тоже состоявшая из «точек», под которую танцевали. Эстампи может считаться одним из главных танцев Средневековья.

Сальтарелло – энергичный итальянский танец в быстром темпе, трехдольном, иногда двудольном размере. Название происходит от saltare – «прыгать». Сальтарелло был особенно распространен в XVI–XVII вв., но в английских и итальянских рукописях он встречается уже в XIV в. В XVI в. сальтарелло исполнялся в паре с бас-дансом и пассамеццо (после них). Сегодня сальтарелло танцуют в Италии и Испании так же, как тарантеллу.

Мореска (мориско) – пантомимический танец, известный со времен раннего Средневековья. Танцовщики, в соответствии с сильно романтизированными представлениями о маврах, носили гротескные костюмы с колокольчиками у щиколотки; в музыке преобладали пунктирные ритмы и экзотические тембры. Часто лица одного или нескольких танцующих были выкрашены в черный цвет. В Европе танец распространялся в тех регионах, где имели место контакты между мусульманами и христианами. Европейская мореска берет начало в Испании, где о ней упоминается уже в XV в.

Куранта – танец в двудольном размере, первоначально пантомимический, известный с XVI в. Постепенно куранта приобрела трехдольный метр и в XVII в. стала исполняться в паре с аллемандой (после нее). Характерной чертой куранты XVII в. являются частые перемены метра с 3/2 на 6/4 и обратно, что соответствовало чередованию двух основных фигур танца – pas de courante и pas de coupe.

Жига – английский танец, распространенный в XVI в. Название происходит либо от старофранцузского слова giguer («танцевать»), либо от древнеанглийского слова giga (народная скрипка). Сначала жига имела размер 4/4, позже жиги стали сочиняться в размере 6/8 с пунктированными восьмыми.

Павана – открывавший балы танец XVI–XVII вв., в двудольном (иногда в трехдольном) размере, представлявший собой медленное, величавое шествие. Павана происходит из Испании, ее название связано со словом pavo («павлин»); возможно, павана является поздней формой бас-данса. В XVII в. за паваной обычно следовала быстрая, с прыжками, гальярда. В Италии и Германии синонимом паваны часто выступала падована (от названия итальянского города Падуи). Немецкие композиторы в период после 1600 писали торжественные, пышные композиции, которые называли «паванами». Паваны сочиняли также английские мадригалисты У. Берд, Дж. Булль, О. Гиббонс и Дж. Дауленд.

Гальярда – веселый, оживленный танец XVI–XVII вв., сначала довольно быстрый, позже исполнявшийся в более сдержанном темпе, в трехдольном размере. Первоначально двудольная, гальярда затем изменила свой метр и стала «парой» к паване или пассамеццо (исполнялась после них). Гальярда была одним из любимых европейских танцев XVII в.

Бранль – обобщающее название для танцев XVI–XVII вв. Свои варианты бранля имелись в разных провинциях Франции – Бургундии, Пуату, Шампани, Пикардии, Лотарингия, Обаруа, Бретани. В XV в. бранль завершал бас-данс, в XVI–XVII вв. стал самостоятельным танцем, разновидности которого объединяли в сюиты. Порядок частей в бранль-сюите следующий: бранль двойной, бранль простой, бранль веселый, монтиранде и гавот; порядок может изменяться, однако гавот всегда стоит в конце. Бранль часто включался в балеты эпохи барокко, даже когда сам танец уже вышел из обихода.

Бергамаска – танец XVI–XVII вв. в размере 2/4 или 4/4, происходил из итальянского города Бергамо. Шекспир упоминает бергамаску в комедии «Сон в летнюю ночь», так что данный танец был известен в Англии уже в XVI в. В рукописях того времени бергамаска имеет определенную мелодию, которая часто представляет собой basso ostinato (т.е. постоянно повторяющийся бас) с вариациями.

Чакона – испанский танец XVI–XVIII вв., близкий к пассакалье. По описаниям авторов XVI и XVII вв., танец пришел в Испанию из Вест-Индии. В первоначальном виде чувственная и темпераментная, чакона в XVII в. превратилась в медленный величавый танец, в музыкальном отношении – с вариационным развитием на основе basso ostinato.

Аллеманда – от фр. allemand – «немецкий» – танец XVI–XVIII вв., как следует из его названия – немецкого происхождения. Подобно паване, аллеманда представляет собой танец в умеренном темпе и двудольном размере. За этим спокойным танцем обычно следовала оживленная трехдольная куранта.

http://www.countries.ru/library/middle_ages/srvdance.htm

Sparkling Diamond пишет:

Айрин, а я вот хочу правду про Друидов....))) Ты что-нибудь знаешь?

Светик будет и о друидах.
Сейчас пройдусь немного по танцам.

Аллеманда (от фр. allemande — немецкий) — один из наиболее популярных инструментальных танцев эпохи Барокко, стандартная составляющая сюиты (обычно 1 часть).

Аллеманда возникла в XVI веке как двудольный танец среднего темпа. Этот танец, скорее всего, произошёл от танцев, популярных в то время в Германии. С формой аллеманды экспериментировали французские композиторы, сделав её четырёхдольной и более свободной в отношении темпа. Характерными чертами танца являются отсутствие синкоп, тональная и мелодическая контрастность. Немецкие композиторы, такие как Фробергер или И. С. Бах, иногда вольно обращались с формой аллеманды для клавира, хотя аллеманды для нескольких инструментов выглядят у них более традиционно.

Итальянские и английские композиторы обходились с аллемандой свободнее, используя контрапункт и большее разнообразие в темпах (Корелли писал аллеманды от largo до presto). Английская аллеманда известна из рукописей, где описывается около десяти, временами очень похожих, вариантов исполнения этого танца.

В конце XVIII века слово «аллеманда» стали использовать для обозначения нового трёхдольного танца; «Douze allemande» Вебера (op. 4, 1801 г.) предвосхищает появление вальса.

Бранль (фр. Branle, Bransle) — старо-французский народный круговой танец (хоровод) с быстрыми движениями. Иногда сопровождался пением, куплетами с припевом, повторяющимся после каждой строфы. Размер бранлей чётный, в некоторых разновидностях - трёхдольный. Первые упоминания о бранле относятся к XIII веку. Особенное распространение бранль получил в XV - XVI вв. Единственным существующим источником о шагах в бранлях является Orchesography, записанная французским каноником Туано Арбо. Его танцевали повсеместно: на ярмарках, народных праздниках. Постепенно бранль становится придворным бальным танецем.
Бранль имел множество разновидностей: "простой", "двойной", "весёлый". Некоторые виды этого танца были связаны с профессиональной деятельностью людей: "бранль прачек", "бранль булочников". Известны также местные разновидности: бранль из Шампани, бранль из Пуату.

Бурре (от фр. bouree, от глагола bourrer — делать неожиданные или резкие прыжки) — старинный французский народный танец. Возник предположительно около середины XV—XVI века в средней Франции (нагорная провинция Овернь и Верхняя Луара) и вскоре бытовал практически как общефранцузский, то есть уже не имел чёткого районного распространения. В различных регионах Франции можно было обнаружить свои, различные варианты этого танца, или двухдольного, (чаще на 4/4) или трёхдольного (чаще на 3/8 ), но всегда с острым, часто даже синкопированным ритмом (что отчасти сближало её с жигой).
В XVII веке, с началом во Франции националистической моды на всё «французское» бурре входит в обиход высших аристократических слоёв общества и становится придворным танцем. С этого времени он приобретает более устойчивую, фиксированную для салонных и придворных балов форму. Придворный Буррэ — танец с характерным чётным размером (так называемый «alla breve» — размер с жёстким делением на два, например, на 4/4 или на 4/8, разделённых пополам), энергичным темпом, чётким ритмом и чаще всего начинающийся с затакта в одну четверть. В середине XVII века Буррэ вошёл в устойчивую форму инструментальной сюиты — в качестве предпоследней части, после сарабанды или паспье — и перед заключительной жигой. Георг Фридрих Гендель в Англии и Жан Батист Люлли во Франции одними из первых начали включать бурре в свои Большие оперы и балеты. Очень скоро это стало модным и традиционным. Самые передовые и одновременно официальные, придворные композиторы своего времени, Андре Кампра и Жан Филипп Рамо охотно включали Буррэ в качестве вставных танцев в свои сюиты и балетные дивертисменты Больших опер.
В первой половине XVIII века бурре становится одним из самых популярных европейских танцев. К нему обращаются в своём творчестве немецкие и французские композиторы первого ряда эпохи Барокко — это Готлиб Теофиль Муффат, Георг Фридрих Гендель, Иоганн Себастьян Бах (и его сыновья), Иоганн Фишер, Андре Кампра, Андре Кардиналь Детуш, Жан Филипп Рамо и другие.
После Великой Французской революции 1789 года и наполеоновских войн этот жанр вышел из моды и был надолго забыт, как и всё французское. Во времена классицизма и романтизма практически не использовался. Только к концу XIX века, во времена заката стиля романтизма, бурре эпизодически возвращается в академическую музыку (причём, в основном только французскую), как почвенный знак «старых добрых времён». Два наиболее известных образца бурре конца XIX века относятся к именам, буквально закрывающим стиль романтизма в музыке: это Камиль Сен-Санс, бурре которого является одной из частей «Овернской рапсодии» (по названию это рапсодия, но по форме фактически сюита в национально-романтическом духе) и Эммануэль Шабрие, написавший отдельную оркестровую пьесу «Фантастическое бурре». В редких случаях, как знак особой эстетизации или художественной отсылки под эпоху галантный стиль (рококо) форма или даже только название этого танца употреблялась некоторыми композиторами XX века.


На фото бурре в балете.

Гальярда (итал. gagliarda, фр. gaillarde, буквально «веселая», «бодрая») — старинный танец итальянского происхождения, распространённый в Европе в конце XV—XVII вв.
По своему происхождению гальярда — народный танец, однако в конце XV века её стали танцевать и при дворе. В XVI—XVII веках гальярда была одним из самых распространённых танцев в Англии, Франции, Испании, Германии, Италии. Первые записи основных движений гальярды были сделаны итальянскими хореографами Фабрицио Карозо и Чезаре Негри.
В 1589 г. Туано Арбо в своей книге «Орхесография» описал мотивы и движения многих гальярд: «La traditore mi fa morire», «Anthoinette», «Baisons-nous belle», «Si j’aime ou non», «La fatigue», «La Milanaise», «J’aimerais mieux dormir seulette», «L’ennui qui me tourmente».
Клод Жервез опубликовал много гальярд в своих танцевальных сборниках, которые были изданы Пьером Аттеньяном, среди них «Gaillarde de la guerre» и «Gaillarde du ton de la guerre».
Гальярда — весёлый танец с прыжками и скачками, его танцевали соло или парами. Основное па гальярды — «пять шагов» (поэтому во Франции гальярду называли cinq pas, а в Италии — cinque passi). Оно состоит из четырёх шагов и прыжка («каденции»), за которым следует позировка. Шаги, прыжок и позировка занимают как раз два полных такта по 3/4. Основное па выполняется попеременно то с левой, то с правой ноги. Если после прыжка свободная нога остаётся приподнятой назад, положение называется «руада» («правая руада», если это правая нога, и «левая руада», если левая). Шаг гальярды, когда ставят вперёд правую ногу и одновременно выносят вперёд и сгибают левую ногу, называется coupé или grue (журавлиный шаг). При вынесенной вперёд правой ноге это «левое grue», при правой — «правое grue». Если нога поднята не вперёд, не назад, а вбок, движение называется ru de vache (ляганье коровы). Ещё одно движение гальярды — «переступ» (правый или левый). При правом переступе делается небольшой шаг правой ногой вперёд, левая нога быстро подводится к правой, а правая тут же поднимается в воздух.
В руководстве Чезаре Негри описаны так называемые «прыжки с кисточкой» (salti del fiocco). В прыжке танцующий должен совершить разворот на 180 или 360 градусов, во время которого сделать движение ногой, чтобы лягнуть кисточку, подвешенную на высоте выше колена, но ниже талии.
Гальярда была любимым танцем королевы Англии Елизаветы I. Несмотря на энергичность этого танца, королева с удовольствием отплясывала гальярды, даже когда была уже немолода.

Кадриль — это французский танец, являющийся разновидностью контрданса и возникший в конце XVIII в. и весьма популярный до конца XIX в. в Европе и России.
Исполняется двумя или четырьмя парами, расположенными по четырехугольнику (фр. quadrille), друг против друга. Кадриль развилась из сельского танца и сначала содержала пять фигур со следующими французскими названиями: Le Pantalon (Штаны; название популярной французской песенки), Et (Лето), La Poule (Курица; наверное, самая ранняя мелодия, в которой имитируется куриное кудахтанье), La Pastourelle (Пастораль) и Finale (Финал): к нему танцмейстер Трениц добавил шестую фигуру, которая стала носить его имя. В кадрили часто используются известные мелодии на 2/4 или 6/8; нередко они заимствованы из опер или оперетт, к примеру из оперетты Иоганна Штрауса «Летучая мышь».

Котильон (от фр. слова cotillon - "нижняя юбка", встречающегося в популярной в те времена песне) - бальный танец французского происхождения. Объединяет вальс, мазурку, польку и др. Танец, распространенный в конце 18 и начале 19 вв. Из Франции котильон попал в Англию и Америку, где его стали исполнять как заключительный раздел контрдансов или, позже, кадрилей. Разнообразные па и фигуры котильона исполняются первой парой практически под любую музыку, а затем повторяются всеми танцующими.
В настоящее время котильон состоит из кадрили, между фигурами которой вставляются другие танцы: мазурка, вальс, полька.

Куранта (франц. Courante, итал. Corrente, а также courente и coranta) старинный французский танец, следы которого восходят к середине 16-го века; впрочем он, кажется, был сходен с сальтарелло (гальярдой). Тактовый размер нечетный. В эпоху около 1600 куранта стала распространяться, как более современная (т. е. выдержанная в простом танцевальном стиле) форма Nachtanz'a. В этом отношении куранта имела одинаковое значение с аллемандой, обе они в начале 18 века стали считаться старомодными и выходить из практического употребления. Место их заняли гавот (или ригодон и бурре) и жига; куранта же и аллеманда около 1725 сделались стилизированными танцами (куранта имела затакт в 3 восьмых и движение преимущественно ровными восьмыми). Уже в середине 17-го века композиторы различали "быстрые" куранты; в этих курантах, соответствующих позднейшим жиге и канари, ясно выражен был первоначальный тип "плясовых" танце (сальтарелло).

Менуэт (фр. menuet, от menu — маленький) — старинный народный французский грациозный танец, названный так вследствие своих мелких па. Произошёл от медленного народного хороводного танца провинции Пуату. Пишется в двухколенном складе, в трёхдольном размере (3/4). С середины XVII века — бальный. С XVII века широко распространился по всей Европе.
Первоначально галантный (придворный) менуэт исполнялся одной парой, плавно, манерно и торжественно. Движения менуэта были построены в основном на поклонах и реверансах, что создавало не столько впечатления танца, сколько «Приглашения к танцу» или прелюдии. На протяжении XIX века, с развитием галантного стиля и в целом эпохи рококо, менуэт постепенно развивался, ускорялся его темп, усложнялись движения и па, в итоге поздний бальный менуэт приобрёл яркие черты жеманности и изысканности. Он стал исполняться уже не одной, а несколькими парами (иногда с кокетливой сменой партнёров, в модном духе «Les Troquers» - или легкомысленных изменников). На сцене, в оперно-балетных спектаклях Рамо, менуэт развился до виртуозной формы, приобрёл жанровую характерность, сюжетную конкретность и даже появилось несколько его разновидностей.
В старинных менуэтах первый менуэт писался двухголосно, а второй — трёхголосно. За вторым менуэтом всегда идёт повторение первого. Нередко в конце менуэта делается небольшая кода. Хотя танцующие исполняют менуэт плавно и довольно медленно, но музыка менуэта должна исполняться умеренно скоро. Музыка первых «композиторских» менуэтов принадлежит Жану Батисту Люлли. При Людовике XIV менуэт был излюбленным придворным танцем.
Из Франции вместе с модой на всё французское менуэт постепенно перешёл в другие страны; в России появился в царствование Петра Великого и исполнялся на балах вплоть до 30-х годов века XIX.

Павана — торжественный медленный танец, распространённый в Европе в XVI в.
По одной версии, павана, или падована итал. padovana, появилась в итальянском городе Падуя итал. Padova, по которому и получила своё название. По другой версии, это танец испанского происхождения (исп. pavana, от лат. pavo — павлин), и название связано с торжественным характером танца.
Если придерживаться второй версии, то падована существовала вместе с паваной, но это был совершенно другой танец: быстрый, в размерах 6/8 или 12/8, схожий с гальярдой или сальтарелло. Возможно также, что термин «падована» объединял павану и её более позднюю разновидность пассамеццо.
Павана пришла на смену популярному в XV веке бас-дансу («низкому» танцу, то есть танцу без прыжков). Считается, что она появилась в начале XVI века и быстро стала одним из самых популярных придворных танцев.
Были известны испанская, итальянская, французская и немецкая паваны, различающиеся характером танца. В книге Туано Арбо «Орхесография», где описаны различные танцы второй половины XVI века, сказано, что павана пришла из Испании при Генрихе III. Многие исследователи считают, что более вероятно итальянское происхождение танца. Однако в труде Жоржа Дера говорится, что павана французского происхождения, что в 1574 г. она была вывезена из Франции и что описание паваны у Туано Арбо сильно отличается от описания испанских паван, которые исполняются более оживлённо.
Павана — придворный танец, в народе его не танцевали. Кавалеры исполняли павану при шпаге, в богатых плащах, дамы были в парадных платьях со шлейфами. Танец давал возможность показать изящество манер и движений.
Павану танцевали одновременно одна или две пары. Бал открывался исполнением паваны королём и королевой, затем танцевал дофин, вслед за ним другие знатные особы.
На протяжении всего танца используется только одно па — шаг паваны, который может быть простым или двойным и делаться вперёд, назад или в сторону. Простой шаг паваны — это скользящий шаг с переносом веса на шагающую ногу (свободная нога приставляется или заносится перед шагающей с поворотом корпуса). Двойной шаг паваны: шагающая нога скользит вперёд, тяжесть переносится на неё; свободная нога подтягивается; шагающая нога снова скользит вперёд, вес переносится на неё; свободная нога заносится перед ней с поворотом корпуса. Комбинацию составляют два одинарных и один двойной шаг. Композиция состоит из шагов паваны вперёд-назад, обходов партнёрами друг друга и поклонов. В паване, в отличие от бранлей, где только темп объединял танцующих, фигуры соответствуют музыкальным фразам.
Шаги паваны дожили до нынешних дней как «нерешительные шаги» в церемонии бракосочетания.

Паспье (от фр. passe-pied, «вышагивающая ножка») – старинный французский танец, близкий к менуэту, но исполнявшийся в несколько более живом темпе. Танец деревенский, возникший, по всей вероятности, в Нормандии или Северной Бретани. В народном обиходе музыка танца исполнялась на волынке или пелась деревенскими музыкантами, от этого и происходит её простота мелодического рисунка и несложность интервального ряда.
С середины XVII века, при Людовике XIV в несколько изменённом виде паспье стал исполняться на придворных балах. Оттуда постепенно распространился в обиходе в качестве салонного, а затем и театрального (оперного и балетного) танца. Музыкальный размер придворного паспье ¾ или 3/8, мелодия обычно начинается с затакта. В XVIII веке паспье часто включался в инструментальную сюиту (камерную или клавесинную), как вставной номер между её основными танцевальными частями (чаще всего, между сарабандой и жигой, или, позднее, перед бурре). Наиболее известные образцы "больших" Паспье принадлежат перу известнейших композиторов эпохи Барокко, таких как Андре Кампра, Жан Батист Люлли, Жан Филипп Рамо и даже находящийся на границе классицизма Кристоф Виллибальд Глюк. В редких случаях, как знак особой эстетизации или художественной отсылки под галантный стиль (рококо) форма этого танца использовалась некоторыми композиторами XX века.
Музыкальная тема одного наиболее показательных образцов этого танца приведена на нотном примере. Это паспье из самой известной оперы-балета Андре Кампра «Галантная Европа», завершающее первый акт этого балета («Галантная Франция»). В оркестровой сюите из этого балета танец дублирован, что было обычной практикой барочных балетов. Он состоит из двух тем, соединенных в трёхчастную форму, Passsepied I и Passepied II.

ДРУИДЫ

Друиды были жрецами древних кельтов, которые были крупнейшим варварским народом Европы второй половины I тыс. до н. э. Кельты создали уникальную цивилизацию. Обработка металла у кельтов имела давнюю традицию и достигла весьма высокого уровня, отличаясь поистине виртуозным техническим совершенством. Крупный английский археолог В. Коркоран, специально занимавшийся этим вопросом, полагал, что вообще технологический уровень латенских кельтов за немногими исключениями был равен, а в некоторых отношениях даже превосходил технологический уровень римлян. Гончарное ремесло кельтов, также весьма развитое, составило основу гончарного производства Западной и Средней Европы римского и последующего периодов. Большие города кельтов, имевшие мощные оборонительные укрепления и архитектурное оформление, уже приближавшееся к нормам классического градостроительства, были крупными центрами ремесла и торговли.

В период второго железного века (начиная приблизительно с 475 г. до н. э.) кельты захватили обширные территории: Галлию и Богемию, Англию и Ирландию, Северную Италию и Средний Дунай. Затем военная экспансия кельтов сменилась экономической и культурной экспансией в завоеванных странах. Таким образом кельты насытили новыми, прогрессивными «технологиями» первобытную цивилизацию, развивавшуюся на европейских территориях к северу от Альп. Исследователи кельтской истории отмечают, что кельты сыграли весьма важную роль в деле завершения процесса развития европейской первобытной культуры. А. Берр назвал их «факелоносцами» Европы. Без них она, может быть, превратилась бы в северо-западную провинциальную окраину античного мира. Кельты были своеобразными «двигателями прогресса» будущей Европы.

Движущей силой, которая вела этот удивительный народ к выполнению его высокой миссии, была могущественная корпорация друидов, наличие которой представляло самый поразительный аспект созданной кельтами культуры. Друиды были не просто хранителями и толкователями древней мудрости, как жрецы любого народа. Судя по сообщениям античных авторов, друиды были обладателями особого учения, по отношению к которому Цезарь употребляет слово disciplina . Оно указывает на упорядоченный характер друидического знания, на наличие известной доктрины. Друиды излагали это знание своим ученикам в дали от людей и их жилищ, в тишине и как бы в непосредственном общении с «сакральным», в глубине пещер и лесов. На это таинственное и торжественное обучение друидов намекает Лукан, говоря, что их жилищами являются сокровенные рощи и леса, куда они удаляются. Урок проходил в форме волнующего приобщения к истинам, единственным хранителем и толкователем которых был жрец, и которые он доверял по секрету своему ученику.

Цезарь сообщает, что было запрещено записывать стихи друидов. Он объясняет запрещение друидов записывать основные положения их учения следующим образом: «Мне кажется такой порядок у них заведен по двум причинам: друиды не желают, чтобы их учение делалось общедоступным и чтобы их воспитанники, слишком полагаясь на запись, обращали меньше внимания на укрепление памяти». Это нежелание друидов профанировать их учение можно объяснить тем, что друидическое знание было уделом духовной аристократии. Поэтому жрецы запрещали что-либо записывать, чтобы учение не распространилось среди непосвященных.

В связи с этой скрытностью античные авторы не могли сказать чего-либо определенного о внутреннем содержании учения друидов. Тем не менее как в древности, так и в новое время создавались различные гипотезы на этот счет и античными писателями, и исследователями нового времени. Наиболее доступной стороной учения друидов была, видимо, та его часть, которую друиды излагали всей галльской знатной молодежи, а не только неофитам «ордена». Это была целая система прекрасного образования и воспитания. Молодые аристократы приобщались друидами к священным тайнам природы (в частности, у друидов были глубокие познания в астрономии и астрологии) и человеческой жизни. Они узнавали о своих обязанностях, из которых главная состояла в том, чтобы быть воином и уметь умирать ( metu mortis neglecto ). Хотя сами друиды были освобождены от военной службы, они тем не менее воспитывали молодежь воинственного народа, поскольку были «воинами знания».

Помимо этого знания, имевшего, прежде всего, практическое применение и определявшего важнейшую социальную функцию друидов как воспитателей кельтской молодежи, античные авторы приписывали друидам доктрину особого рода, возвышенную и глубокую. Правда, почти единственной чертой этой доктрины друидов, известной античным писателям, зато чрезвычайно поразившей их воображение, была вера друидов в бессмертие. Цезарь сообщает, что основной аспект учения друидов — это вера в бессмертие души. Друидическая вера в бессмертие души зафиксирована авторами, тексты которых принадлежат к двум большим группам источников по классификации, принятой в современной кельтологии.

Это тексты авторов, принадлежащих к так называемой посидониевской группе или посидониевской традиции, у истоков которой стоял философ-стоик Посидоний, бывший в то же время известным и разносторонним ученым, путешественником, историком, этнографом. К этой традиции принадлежат Диодор Сицилийский, Страбон, Цезарь, Лукан, Помпоний Мела, Аммиан Марцеллин и другие, помимо личных наблюдений и других источников, использовавшие материал Посидония. Ко второй большой группе античных источников по друидам и кельтам, называемой александрийской традицией ученых александрийской школы, начиная с I в. н. э. и далее. Это сочинения — Диона Хризостома и Ипполита, Диогена Лаэртского и Александра Полигистора. Их исследования пролагают путь работам ранних отцов церкви III в. н. э.: Клемента, Кирилла и Оригена.

Обе традиции не просто фиксируют наличие идеи о бессмертии души в учении друидов, но проводят аналогии между друидической верой в бессмертие и пифагорейским метемпсихозом. Это естественно, так как это была наиболее близкая параллель, которая в данном случае приходила в голову интеллектуалам классического мира. В посидониевской традиции, вообще достаточно сдержанной по отношению к кельтам и друидам, наиболее образно высказался на этот счет в I в. н. э. Валерий Максим: «Рассказывают, что они одалживают друг другу суммы, которые будут выплачены в другом мире, настолько они убеждены, что души людей бессмертны. Я бы назвал их безумными, если бы эти одетые в штаны варвары не верили в то же самое, во что верил грек Пифагор».

Александрийские источники гораздо более восторженны по отношению к друидам. По сообщению Ипполита (III в. до н. э.), «друиды у кельтов в высшей степени склоняются к пифагорейской философии, притом, что виновником такого образа мыслей у них явился Замолксис, раб Пифагора, фракиец по рождению, который после смерти Пифагора, придя туда, стал основателем подобной философии у них». Незадолго до того, как это было написано, Клемент Александрийский тоже высказался по поводу связи между друидами и Пифагором: «Пифагор был слушателем галатов и браминов. Таким образом, философия, наука весьма полезная, процветала в древности среди варваров, излучая свой свет на народы, и позже она пришла к эллинам. Первыми в ее рядах были пророки египтян и халдеи ассирийцев, друиды галатов и семанеи бактрийцев и философы кельтов, и маги персов». Таковы были гипотезы древности о том, что представляло собой учение друидов.

Ученых нового времени также весьма занимала и до сих пор занимает мысль о характере и сущности учения друидов. Они проводят исследования по разным направлениям. Прежде всего, проверена правомерность сравнения друидической веры в бессмертие с пифагорейст-вом. Рассмотрение всей совокупности имеющихся источников показывает, что такое сравнение не оправдано. В отличие от пифагорейцев представление о бессмертии кельтов не включало идеи реинкарнации. Они не верили и в переселение души в тела животных, но скорее верили в выживание души умершего в «ином» мире в форме, которая может быть узнана. Наиболее ясно эта концепция о «Другом Мире» друидов выражена и суммирована у Лукана: «И не тихих долин Эреба, и не глубин унылого царства Плутона ищут тени мертвых. То же самое дыхание одушевляет их члены в ином мире. Смерть — это середина долгой жизни». Кельты представляли себе «потустороннюю» жизнь более счастливым продолжением земной, происходящим где-то на удаленных оконечностях земли или на дальних островах за морем.

Кроме того, в вероучении друидов отсутствовала, насколько можно судить, идея правосудия. Они, кажется, не делали различия между добром и злом, и не похоже, чтобы у них было какое-нибудь представление об искупительном круге перерождения души, когда душа была бы заключена в цепь земных тел, что является существенной чертой пифагорейского учения. Однако, хотя между рассматриваемыми доктринами не было какой-нибудь действительной общности, допустимо думать, что мог быть какой-то глубинный слой изначальной концепции, общей и для друидизма, и для пифагорейства.

Другое направление современных исследований друидизма состоит з том, что анализируется античная традиция о друидах и кельтах в двух основных вариантах (и посидониевская, и александрийская группы источников) с тем, чтобы выяснить, насколько реальный исторический материал содержит каждая из них. Установлена основная особенность посидониевской традиции, которая состояла в том, что она содержит в большой степени эмпирический материал, представляющий информацию, полученную из первых рук: или от кельтов, или в результате собственных наблюдений авторов. По крайней мере, два крупных представителя этой группы (основоположник традиции Посидоний и Цезарь) входили в длительные контакты с кельтами.

О Посидоний известно, что он путешествовал по Галлии, лично наблюдал нравы и обычаи галлов, использовал массалиотские источники. Цезарь же пробыл в этой стране в общей сложности около десяти лет. Тексты александрийской традиции представляют антикварно-филологические работы, использующие информацию, полученную из вторых рук. По мнению исследователей, особенность александрийской традиции состоит в том, что она слишком идеализирует друидов.

Такая исследовательская позиция лишает друидов их роли в становлении первых философских систем наряду с магами, халдеями, пророками египтян, которую приписывали им александрийцы. Однако она вводит друидизм в круг проблем, игравших важную роль в философском и политическом теоретизировании, получившем весьма широкое распространение в период кризиса греческого полиса. Тогда была создана концепция культурной и экономической эволюции -человеческого рода, с которой и была тесно связана идея идеализации варваров. Создатели этой утопии (главным образом философы-стоики) пытались противопоставить тогдашнему упадку и разложению образ другого общества со счастливой, безмятежной, прекрасной жизнью.

В основе этого противопоставления лежало представление о счастливом «Золотом веке», которое развивалось в двух направлениях: с одной стороны «Золотой век» искали в прошлом — его связывали с блаженными первоначальными временами, с царством всеобщего благоденствия, существовавшем при Кроносе, а с другой стороны полагали, что в настоящее время его можно найти у тех варварских народов, которые еще не достигли уровня цивилизации, характерного для греков. Это второе направление обусловило появление концепции, идеализирующей варваров — «благородных дикарей», к числу которых относили и мифические народы (как, например, гиперборейцев), и реально существовавшие (например, скифов и
кельтов).

Идеализирующая варваров тенденция, так откровенно проявляющаяся в александрийской традиции, наоборот, в посидониевской при первом рассмотрении начисто отсутствует. Диодор, Страбон и Цезарь говорят о жестокости и бесчеловечности кельтов, иллюстрируя это положение рассказами о человеческих жертвоприношениях, а также указывают на такие недостатки кельтского характера, как легкомыслие, суетность, алчность. Однако не следует забывать, что поскольку Посидоний был одним из крупнейших философов-стоиков и к этому же философскому направлению принадлежали Диодор и Страбон, то естественно, что идеи стоиков должны были окрашивать их произведения.

И действительно, идеализация варваров проявляется, хотя и несколько своеобразно, и в посидониевской традиции. Так, образы германцев, которые, по Страбону (VII, 1, 2) были просто самыми дикими из кельтов, обрисованы явно идеализированно: первозданная чистота и целомудренность нравов германцев Цезаря и Тацита, который в своей «Германии» тоже использовал греческие источники, дают представление о том, что они еще во многом пребывают в блаженном состоянии «Золотого века».

Согласно воззрениям стоиков, германцы представляют «золотое» прошлое кельтов. А кельты Диодора и Страбона, галлы Цезаря живут в обществе более цивилизованном, разделенном на классы, обладающем могущественным жречеством. По теории стоиков о происхождении и культурном развитии рода человеческого в таком цивилизованном обществе должны были проявиться черты религиозного и политического вырождения по сравнению с предшествующим прекрасным, первобытным состоянием. Таким образом, та интенсивная по окраске картина жестокости и бесчеловечности кельтов, а также недостатков, свойственных их темпераменту, которая дана Диодором, Страбоном и Цезарем, является до некоторой степени иллюстрацией этого положения теории стоиков. Это не значит, что все факты выдуманы, просто акценты расставлены в соответствии с философскими воззрениями авторов.

Хотя, с одной стороны, идеи стоиков усилили враждебное кельтам настроение, пронизывающее кельтскую этнографию посидониевской традиции, однако, с другой стороны, эти же идеи определили черты идеализации, имеющиеся в одном из разделов этой этнографии. По теории стоиков, «Золотой век» еще не совсем покинул кельтов, хотя они уже до некоторой степени приобщились к цивилизации. Величайшие мудрецы, справедливейшие судьи — друиды были отмечены отблеском «Золотого века». Интересно, что в характеристике друидов и сдержанная, временами даже враждебная по отношению к кельтам посидониевская традиция, и панегирическая александрийская смыкаются. .

Рассмотренные выше направления современных исследований древних кельтов, пытающиеся представить учение друидов как простое верование, характерное для примитивных обществ, преимущественно критичны. Однако, среди современных исследователей существуют и другие подходы. Неординарной является точка зрения французского мыслителя Р. Генона, представителя традиционализма, противопоставлявшего «сакральное» и «профанное», циклический ход истории и «эволюционный», «линейный» путь ее развития. Согласно Генону, существует так называемая примордиальная традиция, которая представляет сверхвременной синтез всех знаний человеческого мира-цикла. Примордиальная традиция настоящего цикла пришла из гиперборейских регионов. Затем она разделилась на несколько вторичных потоков, соответствующих различным направлениям исторического движения. На Западе черты великой гиперборейской традиции отчетливее всего проступали в сакральных доктринах древних кельтов, которые хранили и проповедовали друиды. Такая точка зрения подтверждает роль друидов как величайших мудрецов и философов, усиленно приписываемую им авторами александрийской и посидониевской традиций.

Какова бы ни была реальная роль друидов в общем контексте античной интеллектуальной жизни, несомненно, что они составляли духовную элиту своего собственного кельтского мира. Такое положение друидов в кельтском социуме подкреплялось и определялось присущей корпорации друидов достаточно сложной структурной организацией, высоким социальным статусом друидов, их политическим могуществом.

О высоком положении друидов в обществе кельтов имеются сообщения античных авторов, принадлежавших как к посидониевской, так и к александрийской традициям. Так, Диодор Сицилийский говорит об общественном авторитете друидов, об их способности предотвращать собирающиеся начаться войны: «Не только в мирных домах, но и в войнах особенно повинуются им (друидам) и лирическим поэтам не только друзья, но и враги. Часто они выходят между войсками, выстроившимися в боевом порядке, грозящими мечами, ощетинившимися копьями, и усмиряют их, как будто укрощая каких-то диких зверей». Цезарь, наш главный источник по друидам, начинает свой рассказ о них сразу же с подчеркивания чрезвычайно высокого положения сословия друидов у галлов: «Во всей Галлии существуют вообще только два класса людей, которые пользуются известным значением и почетом. Вышеупомянутые два класса — это друиды и всадники».

Завершает этот ряд свидетельств, настаивающих на большой политической значимости друидов в кельтском обществе, высказывание Диона Хризостома, автора, относящегося уже к александрийской традиции. Его свидетельство особенно подчеркивает социально-политическое могущество друидов: «И без них не было позволено царям ни делать что-нибудь, ни принимать какие-нибудь решения, так что в действительности они управляли, цари же, сидевшие на золотых тронах и роскошно пировавшие в больших дворцах, становились помощниками и исполнителями воли их». По поводу свидетельства Диона Хризостома существует разногласие мнений. С. Пигготт считал, что «здесь златоустый оратор изобретает свой собственный золотой век». По мнению же Т. Кендрика, рассказ Диона Хризостома является риторической обработкой какого-то более раннего (чем время Диона Хризостома — ок. 100 г. н. э.) свидетельства о прежнем могуществе друидов. Действительно, если отбросить риторическую форму, то в рассказе Диона Хризостома мы получим положение дел, характерное для независимой Галлии доримского периода, когда в раздробленной, истощенной междоусобицами стране духовная элита, крепко сплоченная в единое сословие, была единственной реальной силой, стоявшей выше светской власти общин.

Следует подчеркнуть, что «орден» друидов не пополнялся по принципу наследственности, в него вступали добровольно, но по указанию богов. Таким образом друиды не были замкнутой наследственной кастой, какие встречаются
на Востоке. С другой стороны, они не образовывали касты, противоположной аристократическому сословию: друиды были посвященными, служившими культу, как всадники были аристократами, посвятившими себя оружию. Друиды пользовались особыми преимуществами, по сравнению со всеми другими галлами: не платили налогов и вообще были освобождены от военной службы и от всех других повинностей. Они принадлежали светской жизни, жили, так сказать, в «социуме»: могли жениться, владеть собственностью, передвигаться, заниматься дипломатической и судебной деятельностью.

В корпорации друидов, предоставлявшей такие большие возможности своим членам, была установлена стройная иерархия и твердая внутренняя дисциплина. Во главе организации стоял верховный друид. Он избирался самими друидами, а не назначался государственными властями. «Орден» друидов стоял совершенно независимо от всей гражданской власти. Фюстель де Куланж отмечал, что сословие друидов «помещалось, так сказать, вне галльских племен и как бы даже возвышалось над ними».

Иерархия в «ордене» не ограничивалась наличием верховного друида. Жрецы делились натри категории, различавшиеся по рангу и достоинству исполняемых обязанностей. Главенствующее положение в «ордене» занимали друиды, совершавшие самые торжественные из жертвоприношений и исполнявшие политические функции. Второстепенные жреческие функции и разного рода магические обряды совершали прорицатели. Третью категорию составляли поэты, которых все авторы единогласно называют бардами.

У друидов были и юридические функции. Во время ежегодных собраний друидов всей Галлии, которые происходили в области карнутов, они судили преступления всякого рода. Грозная санкция поддерживала авторитет друидов: им принадлежало право отлучения от культа тех, кто не повиновался их приговорам. Эта санкция вполне объясняет то высокое социальное положение, которое друиды занимали в Галлии. Обладая могуществом и правом отлучения от культа, стройной организацией и строгой дисциплиной, которая сплачивала их и выгодно выделяла на фоне разрозненных, недисциплинированных племен, составлявших Галлию, друиды имели реальную власть над гражданским населением.

В таком варианте для друидизма невозможно найти аналогии ни среди культовых организаций древнего мира, ни среди религиозных организаций нового времени. Единственную параллель, может быть, можно найти опять у Р. Генона. Он так определял традиционную цивилизацию: «Традиционной цивилизацией мы называем цивилизацию, основанную на принципах в прямом смысле этого слова, то есть такую, в которой духовный порядок господствует над всеми остальными, где все прямо или косвенно от него зависит, где как наука, так и общественные институты являются лишь преходящим, второстепенным, не имеющим самостоятельного значения приложением чисто духовных идей». По Генону, в случае подлинно традиционной цивилизации высшей инстанцией является, таким образом, чисто духовная власть, в компетенции которой находится сохранение совокупного человеческого знания и его высших принципов. Ниже следуют уровни светской власти, применяющие принципы к конкретным социальным условиям. Еще ниже идут уровни хозяйственного устройства, складывающегося в ходе приложения этих же принципов к еще более конкретной сфере. Понятно, что в таком обществе самое высокое место должна занимать духовная элита, стоящая над общественными институтами. Заветной мечтой Генона было воссоздать эту духовную аристократию, сформировать «новую элиту», способную вывести современный западный мир из глубокого кризиса, в котором он находится. И кажется, что в случае с друидами теоретические построения Генона обрели историческую реальность.

Таким образом, античная литературная традиция о друидах уже давно и тщательно исследована, что позволило воссоздать достаточно ясную картину существования и функционирования «ордена» друидов, а также выстроить интересные гипотезы о характере и сущности друидизма и о его отношениях со сложной идеологической жизнью античного мира. Однако, кроме античной литературной традиции, существуют и другие группы источников по кельтскому друидизму. Так, для уточнения друидической веры в бессмертие души и кельтских представлений о Другом Мире используются археологические материалы.

(c) Н. С. Широкова

Друиды и подвластные им стихии

Стихия воды
Друид (велет) считался повелителем воды. Ему приписывалась способность налагать заклятия на воды и «связывать» их. Понятное дело, что утопить прилично подготовленного друида было физически невозможно: воды в подвластном ему водоеме немедленно иссякали.

Приводимые в древних источниках истории о колдовских подвигах друидов в основном свидетельствуют скорее о могучей силе их творческого воображения, помноженной на свойственную всем людям склонность путать желаемое с действительным, нежели о реальных человеческих поступках.

За некоторыми друидами признавалось умение «связать» воды целой области так, что повсюду мелели водоемы, иссякали источники, пересыхали колодцы и в итоге все живое гибло от обезвоживания.

Другие умельцы, наоборот, могли «развязывать» воды: ударом острия копья они выводили подземные источники на поверхность и наполняли водоемы живительной влагой. Для этого друиды использовали специальные «чудесные копья», очевидно, аналог прутиков — инструмента водоиска-телей у некоторых других народов.

Друиды знали о целебной силе воды некоторых источников. К таким источникам для совершения целительного омовения они водили больных общинников или раненых воинов.

Во всей этой истории нет ничего удивительного, хотя ут-прождение, что после такого омовения болезни и раны исчезали, выглядит явным преувеличением.

Водой из целительных источников друиды также облегчали роды и... превращали младенцев в героев — почти как нимфа Фетида своего сына Ахилла, правда ничем хорошим для него это не закончилось.

Некоторым друидам приписывалось обладание властью над морскими волнами, из которых мудрецы черпали тайные знания, пророчества и знамения грядущих событий.

Если стране грозила большая опасность, друиды могли прибегнуть к особым водным заклинаниям против завоевателей. В этом случае они должны были петь, пока на поверхность не вздымались воды из самых глубин моря; идеальным результатом такого моления был сильный шторм, который призывали рассеять и потопить чужеземный флот.

Cтихия огня
Друиды использовали огонь в обрядах жертвоприношения, а также во вредоносной и охранительной магии.

Галльские друиды в определенное время года собирались в священном месте (лат. locus consecratus) в стране карнутов45, которая считалась центром. Именно там они возжигали священный огонь для всей Галлии.

В сакральном центре Ирландии, верховном королевстве Мит, друиды сходились в ночь праздника Самайн, чтобы совершить жертвоприношения всем богам. Они разжигали особый ритуальный костер под названием «огонь Тлахтга», в котором и сжигали свои приношения.

В эту ночь под страхом суровой кары все жители Ирландии должны были потушить огни у себя в жилищах. И никому не дозволялось возжечь новый огонь иначе, чем от священного огня Тлахтга.

Необходимо отметить, что все эти страсти с друидскими запретами и священным огнем самым положительным образом сказывались на казне короля Мунстера. Дело в том, что за право получить частицу священного огня Тлахтга он взимал определенную плату в свою пользу, а ритуальный костер друиды разжигали именно в области Мунстер, принадлежавшей королевству Мит.

У ирландцев также существовал обычай, введенный на основании особого королевского указа: если кто-либо во всех провинциях, близких или отдаленных, зажигал в ночь Самайна огонь у себя в доме прежде, чем его зажгут в доме короля во дворце Тары, он должен был умереть.

Огонь играл важную роль и во время праздника Бельтайн. В эти часы в каждом кантоне Ирландии устанавливали по два огня в честь бога Беля, которые друиды зажигали с великими заклинаниями. Считалось, что священные огни обладали полезной целительной силой, и между ними было принято проводить больной скот.

Cтихия воздуха
Среди историй о могущественных друидах, повелевающих стихиями, особое место занимают легенды об их господстве над ветрами, облаками и вообще погодными условиями. К этому искусству друиды могли, например, прибегнуть, чтобы попытаться предотвратить высадку или приближение вражеских войск.

Рассказывают, что друид мог, трижды обратись лицом к враждебному войску, послать на него «дуновение друидов». Пораженные страшным заклятием, воины врага переставали отличать своих от чужих и могли в ослеплении перебить друг друга. Встречались утверждения, будто мощь «дуновения друидов» была столь велика, что обладала способностью обращать людей в камни.

Если поддержкой друидов заручалась каждая из противоборствующих сторон, то верх одерживала та из них, чьи колдуны лучше подготовились к встрече. Незадолго до начала великой битвы армий Севера и Юга Маг Колеса, выступавший на стороне южан, принялся дуть на холм.

Ему удалось вызвать бурю такой силы, что ни один из воинов Севера не смог удержаться в своем шатре. Буйство стихий почему-то застало врасплох и друидов — северян, которые тоже не знали, откуда налетела на них эта напасть.

Маг Колеса произнес заклятия, и холм с армией северян пропал, окутанный черными тучами и объятый водоворотом тумана. Войско оцепенело отужаса, услыхав вопли воинов и шум, который производили заметавшиеся кони и ломавшиеся повозки.

Разгром завершился страшной силы ударом, который Маг Колеса нанес в подножие холма. После этого большая часть войска погрузилась в смертные муки агонии. В конце концов все северяне, пав духом, в отчаянии погибли.

В другой легенде некий колдун обещал Лугу опрокинуть на фоморов горы, которые должны были упасть на землю от вершин до подножия.

Во время сражения верховный друид и его помощники, собираясь в условленном месте, пристально наблюдали за облаками и давали советы «своему» войску. Устремив взгляды ввысь, друиды старательно наводили заклятия на стихии, чтобы те сражались между собой вместо армий. Некоторые верили, что друидам по силам обратить подвластные им некие «огненные облака» против крепостей и военных лагерей противника.

Очевидно, этим полезным искусством владели немногие либо со временем оно утратило свою силу, поскольку в войнах кельтов с римлянами друиды действовали скорее как дипломаты, воины и государственные деятели, нежели как могущественные колдуны.

ЗАБЛУЖДЕНИЯ О ДРУИДИЗМЕ

Начиная с раннего Романтичного Возрождения друидизма, которое началось в начале восемнадцатого столетия, появилось много идей касательно друидизма, которые относятся скорее к человеческому воображению чем к истории. Вот - некоторые из наиболее часто встречаемых:

"The Barddas": книга знаний Бардов и Друидов Уэльса. Эта книга, как известно, была подделана ее автором, Иоло Морганвигом. Как источник он использует "Книгу Фериллт", которая также является вымышленной работой. Книга содержит хорошую поэзию, но ее историческая сторона очень бедна. Способность различать эти два компонента очень важна, но почти никогда это не получается так просто...

"Друиды были монотеистами": популярная концепция, зародившаяся во времена Романтичного Возрождения, не имеющая никаких исторических доказательств. У кельтов существовало много больших и сложных пантеонов Божеств, и не все они были едины для кельтских наций. Многие из ранних реконструкторов друидизма находились под сильным влиянием Масонства и прочих подобных братскиз орденов, и приписывали друидам поклонение исключительно мужскому Христианскому Божеству. Также раньше некоторые полагали, что друиды поклонялись исключительно Матери-Земле, но хотя Богини Земли присутствуют в кельтских пантеонах, им обычно не поклоняются, как единому божеству.

"Друиды пришли из Атлантиды": существует много мифов, описывающих волшебные острова в Атлантике, но ни один из них не был Атлантидой. Самое раннее зарегистрированное описание Атлантиды относят к Платону, который был греком, а не кельтом, и скорее всего создал некую аллегорию, а не описал реальную историю. Он указывал, что верховным богом Атлантиды был Посейдон, греческий (а не кельтский) Бог.

"Цветы тыквы были священным деревом друидов": Тыквы, во первых, не деревья, и во-вторых, не являются естественными обитателями Европы. Древние Друиды не могли знать об их существовании. Джэк-о-Лантерн, символ Хэллоуина (Самайн) мог вырезаться из репы, но это тоже не дерево. Функция джэк-о-лантерн состояла в том, чтобы прогнать души мертвых, но эта традиция происходит из Средневековья, поскольку Кельты не имели никакого страха перед смертью.

"Самайн - это кельтский бог ": Самайн - это название праздника, а не Бога Смерти, хотя этот праздник принято связывать с мертвыми. В Средневековье людям было свойственно опасаться мертвых и старой веры, эти чувства воспитывались в народных массах особенно усердно, что помогало глубже интегрировать Христианство. Действительно, большинство предметов, которые мы связываем с Хэллоуином (вампиры, дьяволы, и т.д.) пришли именно из этого периода, а не из Кельтской мифологии.

"Огамический алфавит использовался друидами для предсказаний ": Фактически все сохранившиеся огамические надписи являются погребальными памятниками, символами разделения собственности, или ориентирами на местности. Университет Корка обладает превосходной коллекцией подобных находок. Это не достаточное свидетельство для того, чтобы утверждать, что огам использовался как пророческий инструмент друидов, однако многие современные друиды эффективно используют огам для этой цели. Историки не уверены в пророческой функции огама, потому что все огамические надписи, вырезанные на дереве, давным давно сгнили; остались только камни. Каждая буква огама была также и названием дерева, которое, вероятно, давало определенное мистическое значение каждому дереву.

"Друиды практиковали безбрачие ": Фактически у друидов поощрялись женитьба и создание семьи. Ирландский провидец Катбад, к примеру, был отцом Конхобара Мак Нессы. Это неверное представление - еще одна попытка христианизации ранних друидов.

http://www.druidism.ru/

Иришка, я тебя люблю...

Ирочка, спасибо!!!!

АНГЛИЙСКАЯ СРЕДНЕВЕКОВАЯ КУХНЯ

ОСНОВНЫЕ ПРОДУКТЫ

Основным продуктом питания в средние века был хлеб, хотя в зависимости от района страны варьировались виды зерна для его изготовления. Качество хлеба зависело и от дохода семьи. Самый мягкий и белый хлеб получался из пшеницы, которую выращивали на хорошо вспаханной и удобренной почве, что было по средствам только владельцу поместья, хозяину больших земельных угодий.

Самый распространенный вид хлеба, «суржик» (“maslin”) выпекался из смеси озимой пшеницы с рожью. Темный хлеб пекли только из ржаной муки. Хлеб из ячменя и овса был больше распространен на севере Англии, где климат более холодный и сырой. Часто в муку добавляли незерновые растения, особенно в годы неурожая. Бобы, горох и даже желуди становились компонентами дешевых сортов хлеба.

Вот основные виды хлеба, изготовлявшегося в те времена:

Белый хлеб

“Pandernain” или “paynemaine” – хлеб лучшего качества, выпекался из дважды или трижды просеянной муки.
“Wastel” – хлеб высокого качества, из тщательно просеянной муки.
“Cocket” – был несколько дешевле двух предыдущих сортов. Приблизительно с 1500 года вместо большой буханки стали выпекать маленькие хлебные шарики размером с ладонь, которые назывались «matichets».

Другие виды хлеба

“Cheat bread” - хлеб из цельной пшеницы, из которой выбиралась пшеница крупного помола.
“Tourte” (или “trete” / “treet”) – также известный под названием «черный хлеб».
Содержал наряду с мукой шелуху от зерен и, возможно, использовался для тренчеров – «блюд» из хлеба (см. ниже).
“Maslin”, “mesclin” или “miscellin” – так назывался хлеб из смеси пшеницы и ржи.
В состав “Horse bread “ входили горох, фасоль, а также любые зерновые, какие имелись в наличии.

Пекли также дешевые сорта хлеба «из всякого зерна»: хлеб из отрубей (в состав которого входили, в том числе пшеничные отруби), а на севере и западе Англии – разнообразные виды ячменного хлеба и овсяных лепешек, которые и поныне называются «старинными» названиями: “havereakes” или “clapbread”.

Представители более состоятельных сословий употребляли черный хлеб (хлеб из ржаной муки), главным образом, в качестве тарелок (называемых тренчеры): большие буханки хлеба, обычно выпеченные дня четыре назад, нарезались крупными ломтями, в середине ломтя делали небольшое углубление, в которое затем клали еду. Обед простого человека состоял из одного или двух таких "блюд" - тренчеров; знатному вельможе подавали целую стопку. После обеда тренчеры собирали в корзину и раздавали беднякам.

Обычный или поджаренный хлеб использовали в основном как ингредиент для приготовления других блюд. Хлебные крошки добавляли в соус и в заварной крем для густоты. Имбирную коврижку в те времена делали из сдобренных специями хлебных крошек, смешанных с медом. Украшали коврижку листьями самшита. Другие виды пирогов и булочек, по сути, представляли собой различные виды хлеба: слегка подслащенную выпечку с добавлением специй.

Жители деревень в основном сами пекли себе хлеб. В городах действовали профессиональные пекарни, зачастую «славящиеся» своим надувательством. В 1267 году был издан королевский приказ, узаконивающий ряд государственных мер по проверке цен на хлеб, чтобы избежать грабительских наценок. Ввести эти меры в действие стоило немалого труда, особенно на сельских рынках, однако пекари, уличенные в нарушении нового порядка, нещадно наказывались. Строгость наказания, тем не менее, оправдывалась тем, что впоследствии даже самые малоимущие могли позволить себе купить хлеб – один из основных продуктов питания.

Помимо дороговизны хлеба менее состоятельное население имело еще один повод для жалоб: в 1350 г. слуги и работники начали высказывать претензии в адрес своих хозяев, поскольку те выдавали им исключительно черствый ржаной хлеб или хлеб из смеси пшеницы и ржи (“maslin bread”). Хозяева в свое оправдание заявляли, что хлеб из отрубей полезен работникам тяжелого ручного труда, а у людей, ведущих более расслабленный образ жизни, такой хлеб способен вызывать газы! На самом же деле, очевидно, что белый хлеб хозяева «экономили», поскольку он всегда являлся атрибутом более высокого социального положения (жизненного статуса).

Рыба была столь же важным продуктом питания, как и хлеб. Римская католическая церковь, объединявшая все население Англии, постановила, что по пятницам и до позднего вечера по субботам и средам запрещается употреблять мясо; мясо, яйца и молочные продукты, также запрещались на время Поста. Таким образом, половину дней в году следовало есть рыбу.

Служители церкви имели еще больше ограничений в своем рационе. По так называемому «Закону Святого Бенедикта» всем монахам, за исключением тяжелобольных, запрещалось употребление в пищу «мяса четвероногих животных». Однако, начиная с 13-го века, эти ограничения становились все менее и менее строгими и к концу 15-го века соблюдались лишь во время официальных приемов.

Рыбные продукты для бедного населения ограничивались соленой или маринованной сельдью. В течение лета английские рыболовные суда доставляли богатый улов морской рыбы, которая затем направлялась в многочисленные артели для переработки. Соленье и маринование были единственной возможностью сохранить рыбу для дальнейшей продажи в удаленных от моря местностях.

Сушеная треска (она еще называлась «вяленой»), твердая, как доска, была единственным «морским деликатесом» для малоимущих англичан, живущих далеко от побережья. Лондонцам и жителям восточных районов страны удавалось попробовать также устрицы и другие морепродукты, которые к тому же и стоили там недорого.

Летом, по прошествии Поста, простой народ разнообразил свой рацион речной рыбой из местных водоемов. У более богатого сословия был достаточно широкий выбор и морской рыбы, включая знакомые нам и сейчас камбалу, пикшу, скумбрию, а также экзотические разновидности рыбы. В пищу употребляли даже тюленей, а также так называемую «королевскую рыбу», китовое и дельфинье мясо, осетрину – все это доставлялось для короля, который отдавал излишки своим подданным. Популярными продуктами питания были также крабы и лобстеры.

В реках водилось множество разнообразной рыбы: лосось, форель, хариус, лещ, линь. Обычным явлением в усадьбах зажиточных англичан были пруды, в которых разводили карпов (что считалось большой роскошью) и щук (в отличие от карпа, щука «деликатесом» не считалась). Из Шотландии и Ирландии везли еще один деликатес – маринованного лосося, особенно когда на своего, английского, был «не сезон».

Как мы видим, выбор рыбы был достаточно широким, чтобы обеспечить все «рыбные дни» в году. Однако англичане и на этом не останавливались: «рыбой» считали даже морских уток и птиц-буревестников, поскольку, как говорили, они «рождены в море», а про бобров, которые тогда водились в Англии, говорили, что у них «рыбьи хвосты»!

Поскольку вместе с рыбой в пищу употреблялось очень много соли, были изобретены различные соусы, которые подавались к соленой или маринованной рыбе. Соус из поджаренной петрушки уже тогда была одним из любимых гарниров.

В средние века овцеводство получило большое распространение, в то время как разведение крупного рогатого скота становилось не так популярно. Коз держали как источник молока и мяса. Слово “mutton” («баранина») берет начало из языка нормандцев. Баранина была вторым по популярности мясом после говядины, но и говядина, и баранина («красное мясо») уступали «белому мясу» - телятине и козлятине, из которых получалось более сытное жаркое.

Поросенок был «резервным запасом» каждого крестьянина, поскольку мог сам добывать себе корм в лесу на протяжении всего года, а также мог сам защитить себя от врагов. Домашние свиньи в те времена больше походили на диких кабанов, однако имели мясо, подходящее для засолки или для приготовления бекона – весь мясной запас бедняка на зиму. Из внутренностей готовили кровяной пудинг и кровяную колбасу, а сало употребляли, намазывая на хлеб, или как жир для приготовления пищи.

В отличие от свиней, коровы и козы не могли сами себя прокормить зимой, поэтому корм для скота был постоянной проблемой. Скотину обычно выращивали до зимы, а зимой пускали на убой (за исключением племенных животных и дойных коров и коз). Коровьи бока, козьи и бараньи окорока шли на засолку и копчение, как и свинина.

Свежая молодая баранина использовалась для жарки, более старую обычно отваривали.
Взрослые животные в те времена были меньше размером и давали гораздо меньше мяса, чем нынешние специально выведенные и откормленные породы домашнего скота.

Домашняя птица считалась исключительной собственностью Нормандских королей и знати. Браконьеры жестоко наказывались нанесением увечья или смертной казнью. В то время как охота на диких буйволов, кабанов и оленей оставалась привилегией аристократов, с начала 13-го века бедняки получили возможность охотиться на зайцев и кроликов. Оленей и буйволов со временем становилось все меньше. В то же время кабаны в большом количестве водились вплоть до времен династии Тюдоров. Студень из кабаньей головы долгое время оставался традиционным рождественским блюдом феодалов. Куски поджаренной оленины и мясные пироги считались деликатесом для почетных гостей, а «внутренности» - печень и легкие – шли на пироги для охотников и других гостей, сидящих в «нижней» (менее привилегированной) части стола.

Домашняя птица, пернатая и водная дичь были широко распространены, в особенности среди духовенства, которым разрешалось есть только мясо «двуногих» животных.

Помимо соколиной охоты на дичь аристократы часто нанимали специально обученного птицелова или же договаривались о поставках дичи с местным торговцем. Они также нередко держали собственные голубятню и птичник для разведения фазанов, куропаток, кур, уток и гусей, которых специально откармливали. Крестьяне тоже держали кур и, кроме того, нередко охотились на диких птиц.

В средневековье существовало гораздо больше разновидностей птицы, употребляемой в пищу. На банкетах и празднествах подавали лебедя или павлина, украшая ими центральную часть стола для почетных гостей. Еще одним праздничным блюдом было мясо дрофы. Откормленные для подобных торжеств птицы весили до 11-12 кг – при таком весе они едва могли летать!

Среди других распространенных видов дичи были журавль, цапля обыкновенная (в особенности молодые особи), белая цапля, чайка, кроншнеп, перепелка, ржанка, бекас, черный дрозд (самая дорогая из «малых птиц»), чибис, дрозд, выпь, зеленушка. Блюда из птиц готовили во всех зажиточных домах, как миряне, так и духовенство. За праздничным столом подавали не менее 20 блюд из различных птиц!

В средние века широко использовалось молоко – коровье и козье. К 1500 году коровье молоко завоевало большую популярность, поскольку подоить одну корову было легче, чем 10 коз – для получения того же количества молока. Молоко, а также сливки, масло и сыр, изготовлявшиеся из молока, как и яйца, именовали «белым мясом».

В больших поместьях из молока делали сливки, творог, мягкий сыр и масло для господ, а оставшуюся сыворотку и пахту пускали на изготовление твердого сыра для прислуги и работников. Такой сыр иногда получался настолько твердым, что приходилось его отмачивать или отбивать куски молотком!

В состоятельных семьях считалось, что свежее молоко полагается пить только детям и старикам. В то же время повсеместно любимым лакомством (с полезностью которого, однако, спорили врачи) были густые сливки – простые или творожные – с клубникой или без нее. Масло считалось вредным для взрослых, если употреблять его после полудня, хотя детям масло давали и на завтрак, и на ужин.

Впрочем, к приготовленным молочным блюдам было совсем другое отношение. Из молока делали горячие напитки: «поссет» (в горячее молоко добавляли пряности и створаживали его вином) и «кодл» (смесь вина или пива с яйцами, молоком и сахаром). Помимо напитков из молока готовили супы-пюре и вкуснейший заварной крем. Из сливок готовили мягкий густой сливочный сыр (назывался он “ruayn” или “rewain”), а из него, в свою очередь, - чизкейки (сырные пироги), очень похожие на наши нынешние, но подавали их в основном к мясным блюдам.

Коров держали и крестьяне – те, кто мог себе позволить. Корова для крестьянина была жизненно важным источником питания: творог, молочная сыворотка, пахта, сильносоленое масло и сыры были основными продуктами. Летом делали мягкий сыр (он назывался “spermyse”, или «зеленый сыр»); хлеб и твердый сыр из снятого молока, который мог храниться на протяжении всей зимы, составляли основное питание для крестьянина, работающего в поле.

В средние века обязательным компонентом рациона каждой семьи, вне зависимости от положения и обеспеченности, была похлебка. Готовили ее на основе бульона с вареными овощами и мясом, часто добавляя зерно или бобовые. Такая похлебка была похожа на сегодняшний «шотландский суп» (Scotch broth) и могла иметь как жидкую консистенцию, так и очень густую – иногда загустевшую похлебку можно было резать ножом на кусочки.

Одним из известных и поныне разновидности такой похлебки является так называемая “frumenty” - сладкая пшеничная похлебка на молоке. Другие, более изысканные виды похлебок, назывались “mortrews”. Простые крестьяне обычно довольствовались гороховой похлебкой, напоминающей рыхлый гороховый пудинг.

Больше всего были распространены похлебки из овощей: красной или белокочанной капусты, салата, лука-порея, репчатого лука и чеснока – как в приведенном ниже рецепте Lange Wortys de Chare. Луковая похлебка (или “white porray”, как она называлась) была одним из любимых блюд. В богатых домах во время Поста для густоты в нее клали молотый миндаль.

«Зеленая похлебка» (“green porray”) была тоже очень популярна: ее варили из зеленых овощей, добавляя в нее петрушку и другие травы. Запах от такой похлебки, сваренной на травах, должно быть, стоял вкуснейший! К сожалению, эту похлебку, скорее всего, часто переваривали на открытом огне, из-за чего она получалась не слишком питательной.

В похлебку часто добавляли корнеплоды растений, выращенных в саду: репу, морковь, репс (последний в наше время выращивается исключительно для переработки в растительное масло). Картофель в те времена еще не знали.

В каждом саду в средние века выращивали огромное количество разнообразных «съедобных» (добавляемых в различные блюда) и «лечебных» трав (использование трав в медицинских целях было столь же распространено, как использование их в качестве специй). Также популярны были «овощи для салатов». Ниже вы найдете рецепт одного из салатов, который готовили в былые времена.

Одна из замечательных и незаслуженно забытых идей тех времен – добавление в салаты цветов, таких как первоцвет (примула), фиалка, огуречник. Фрукты и корнеплоды часто добавлялись в салаты в маринованном виде. Заправляли салаты соком из маринадов, а также уксусом и растительным маслом, как мы делаем и сейчас.

К сырым фруктам и овощам житель средневековья относился с подозрением, поскольку считалось, что они вызывают лихорадку и понос. Однако дикие ягоды, например дикая вишня, употреблялись в пищу достаточно свободно. Виноград выращивали, в основном, для употребления в сыром виде, как и сливы и тернослив (мелкая черная слива). Яблоки и груши, в том числе большие твердые плоды груш под названием “wardens”, обычно запекали.

Приблизительно в 1290 в Англию стали импортировать цитрусовые, и вскоре лимоны и «севильские апельсины» (сорт апельсинов) завоевали популярность, как в свежем, так и в маринованном виде. Стоили и те, и другие, недешево. Довольно быстро англичане научились сами делать варенье из сладких лимонов, вначале импортировавшееся из-за границы.

Из-за границы привозили также изюм, инжир, финики, чернослив – вначале из-за дороговизны доступные только богатым. Сухофрукты, смешанные с пряностями, стали популярным в средние века угощением на больших празднествах и торжествах. Богатые сословия могли себе позволить такие лакомства довольно часто, беднякам же такое угощение доставалось только по большим праздникам и в Рождество.

Одним из наиболее ценных «импортных товаров» был миндальный орех. В дни Поста молотый миндаль использовался для заправки блюд, так как по питательности был сравним с куриным мясом. Растворенный в воде молотый миндаль заменял коровье молоко. «Миндальное молоко» - частый ингредиент рецептов того времени. Бедняки вместо молотого миндаля использовали овсяную муку, а также в постные дни дополняли свой рацион грецкими орехами, заранее собранными и запасенными. В пищу употреблялись также кукурузные початки, иногда смолотые в муку.

Открытием тростникового сахара англичане обязаны крестоносцам, которые завезли его с Востока около 1100 г. Импортировался сахар уже готовым к употреблению, в форме конусов, или «голов». Рафинированный сахар был белого цвета, неочищенный – грязно-коричневого. Даже в конце средневековья сахар все еще оставался чрезвычайно дорогостоящим и редким продуктом, его относили к «специям» и хранили с особой тщательностью: в запертом на ключ ящике или кладовке.

Соль в Англии добывали с древних времен – в солевых шахтах, а также получали путем испарения соленой морской воды. Помимо широкого использования соли для консервирования, ее добавляли в различные блюда как приправу. Из приправ также была очень популярна горчица домашнего приготовления. Единственной приправой, поставлявшейся из-за границы в больших количествах и доступная всем – и бедным, и богатым – был перец. Использовался он весьма широко и в больших количествах.

Однако людям было уже недостаточно «базовых» специй, таких как соль, перец и горчица. В континентальной Европе еда уже давно была гораздо более ароматной и вкусной благодаря таким приправам, как корица, ядро и шелуха мускатного ореха, кардамон, гвоздика, а также некоторым другим специям, в наши дни уже вышедшим из употребления. Специи становились чрезвычайно популярны не только потому, что с их помощью «маскировали» вкус немного подпорченных продуктов (хотя и это тоже было актуально), но и для придания нового вкуса однообразным соленым и высушенным продуктам, заготавливаемым на зиму.

Эти новые специи в Англии стоили значительно дороже, чем в других странах Европы. Прямых поставок этих продуктов тогда не было, закупались они на рынках других европейских стран, и лишь потом переправляться в Англию. Разумеется, купцы-перекупщики взимали за свои услуги дополнительную плату.

Торговцы бакалейными товарами предлагали своим покупателям готовые к употреблению смеси специй. Наибольшей популярностью пользовались смеси под названием “powdor fort” и “powdor douce”. Рецепты изготовления этих смесей варьировались, хотя известно, что “powdor fort” («острую» смесь) делали из имбиря, перца и сушеной шелухи мускатного ореха, иногда добавляя в нее сухой чеснок. “Powdor douce” («пряная» смесь) состояла из имбиря или корицы, мускатного ореха, иногда с добавлением гвоздики, небольшого количества черного перца и сахара.

Нередко утверждают, что в блюда средневековой кухни клали слишком много специй. Разумеется, на наш теперешний вкус, какие-то из блюд того времени могли бы показаться чересчур пряными. Но ведь разновидности специй, добавленных в то или иное блюдо, совсем не указывают на то, что каждой из этих специй было использовано излишнее количество или что блюдо в результате оказывалось слишком «перченым» или «соленым». Пряности везли из дальних стран, морем или сушей, перевозки были долгими, погода переменчивой, так что к моменту доставки к месту назначения специи могли частично потерять интенсивность и чистоту своего вкуса и запаха. Кроме того, специи стоили очень дорого, поэтому вряд ли их использовали в чрезмерном количестве. Так что, вероятнее всего, специй в те времена использовалось ничуть не больше, чем в приводимых нами рецептах.

Существует еще один любопытный аспект средневековой кухни: в еду добавляли приправы не только для вкуса и запаха, но и для цвета. Желе, к примеру, готовили многослойное, каждый слой имел свой цвет для достижения «полосатого» эффекта. Рисовый пудинг тоже делали двухцветным, заварной крем подкрашивали в красноватый цвет, а мясные шарики – в золотистый. Желтый цвет получали из шафрана (из него также делали горчицу), красный – из сандалового дерева, зеленый – из сока петрушки, а из растения под названием «лакмус красильный» - фиолетовый. По особо праздничным поводам блюдо «золотили» с помощью золотой фольги.

В истории средневековья известны и периоды тяжелейшего голода. «Черная Смерть» - чума в Европе XIV века – унесла жизни обитателей целых городов и деревень, оставив поля без землепашцев, а уцелевших жителей - без надежды на новый урожай. Во время междоусобных войн (таких, как войны Алой и Белой Розы) вытаптывались целые поля, уничтожались или угонялись стада, крестьяне вынуждены были бежать из насиженных мест. Немногие уцелевшие крестьяне питались корневищами растений, дикими плодами, охотились на диких зверей.

Но, несмотря на все несчастья, в мирное время земля щедро одаривала людей урожаем: почвы были плодородными, а леса изобиловали живностью. Далеко не все известные сейчас возможности были доступны человеку в средние века, а даже существовавшие в те времена «продуктовые ресурсы» (такие как свежие фрукты и овощи) часто незаслуженно игнорировались. Все же любой крестьянин имел свои неотъемлемые права: на свой кусок земли, домашний скот и добычу пропитания для своей семьи – права, которые любой мудрый господин уважал и защищал от посягательств, предоставляя своим подданным возможность возделывать свой участок земли, держать домашний скот и кормить семью.

ПРИГОТОВЛЕНИЕ ПИЩИ И КУХОННОЕ ОБОРУДОВАНИЕ

Способы приготовления пищи зависели от имеющегося в доме кухонного оборудования. У деревенского крестьянина, будь он свободным или крепостным, в доме была только одна комната, где в центре или у стены (если стены были каменные) был зажжен очаг. После того, как огонь угаснет, тлеющие угольки еще долго не дадут очагу остыть. Если через весь дом проходила поперечная перекладина, хозяйка могла повесить на нее чугунный котел, но чаще всего использовались глиняные горшки, которые ставили прямо в горячие угли или на высокий камень рядом с огнем. В них хозяйка варила супы и похлебки, помешивая их поварешкой или длинной деревянной палкой.

Для выпечки необходимо было иметь намного больше утвари. Несмотря на требование помещика молоть зерно у мельника за плату, большинство крестьян делали это дома с помощью деревянной ступки, в ручных мельницах или каменных корытах. Затем муку смешивали с водой и в очаге под перевернутым горшком выпекали собственный пресный хлеб или овсяные лепешки.

Мелких птиц, ежей или мясо белки обмазывали глиной и запекали в горячих углях. Таким же способом готовили свежую рыбу, а соленую чаще всего отваривали.

Условия жизни деревенских торговцев и ремесленников мало чем отличались от крестьянских. Однако в их домах было обычно две комнаты (или хотя бы перегородки). Очаг находился всегда в жилом помещении. На стене с каждой стороны очага было по железной подставке с крючком, на которые вешали котел.

В совсем бедных домах крестьяне были счастливы иметь по 2-3 глиняные или деревянные миски для створаживания молока или приготовления сыра. Такой хозяйке приходилось взбивать масло вручную, когда как ее более богатый сосед, у которого была корова, пользовался новомодной маслобойкой, похожей на ступку с крышкой и пестиком.

В замках, больших поместьях или монастырях было обычно две кухни с каменными стенами и полом, с огромными печами, в которых производилась большая часть стряпни.

Мясо запекали на больших вертелах обычно в главной кухне, а иногда и в отдельном помещении, так как для запекания больших туш животных нужны были огромные печи. К примеру, в королевской кухне начала XIII века два очага были такими большими, что в каждом могли запекать по 2-3 быка целиком. Вертела ставились на железные подставки рядом с огнем, и их необходимо было постоянно вращать, чем занимались поварята или кухонные слуги. В то время невозможно были встретить женщину на кухне. Поварятами и судомойками служили мальчики. Жили они на кухне, и спать им приходилось на полу. Поварятам было запрещено заходить в другие кухонные помещения. К кухне относились кладовая, погреб, а между кухней и банкетным залом, как правило, существовала отдельная кладовая для напитков, и кладовка, откуда подавали на стол хлеб.

Пекарня обычно располагалась в отдельном здании, где огромные печи были встроены в каменные стены. Чтобы прогреть печь, внутри зажигали дрова, торф или дрок. Затем топливо быстро вынимали, протирали под насухо и клали в печь хлеб, пироги, булочки и пирожки. Для чистки горячего очага использовались специальные скребки на длинных ручках, а буханки вынимали плоскими деревянными ухватами.

Маслодельня была устроена абсолютно по иному. Здесь стояли широкие подносы для молока, на стенах висели огромные черпаки, шумовки, кувшины и щетки. В углу, рядом с высокой маслобойкой, стоял тяжелый пресс для сыра.

Из мебели на средневековой кухне стоял только огромный стол. На нем нарезали овощи для похлебки и рубили на куски мясо.
Для кипячения использовали большие котлы, подвешенные над огнем. Кастрюли были тяжелыми, металлическими с длинной ручкой, чтобы было удобно держать их над огнем, готовя соусы или отваривая яйца. Также существовали плоские сковородки с длинными ручками, похожие на современные.

Профессиональный средневековый повар пользовался и другими приспособлениями. Одним из них была тяжелая решетка из металлических прутьев на длинной ручке, с помощью которой на открытом огне жарили мясо (почти как в современном гриле, только наоборот, на огне, а не под огнем). Второе приспособление напоминало двухстороннюю вафельницу, на которой делали хрустящие вафли.

Конечно, не могли обойтись и без другой кухонной утвари: больших и маленьких ножей, колотушек, щипцов для сахара, пучков прутьев для взбивания, ступок и пестиков всевозможных размеров, и, конечно же, тряпок, песка и корыт для мытья посуды.

СЕРВИРОВКА И ЭТИКЕТ

Ритуал обычного обеда из двух блюд в дворянской усадьбе в XIV – начале XV века, был важен для любого его участника. Подавал ли он на стол или сидел в самом скромном уголке, демонстрировало, какое место отведено ему в замысловатой социальной и трудовой иерархии того времени, каковы его обязанности и права.

Находясь дома, хозяин усадьбы ежедневно обедал со своими домочадцами в главном зале. Трапеза всегда носила до определенной степени формальный характер, чтобы продемонстрировать статус хозяина. До или после еды хозяин обычно выслушивал просьбы и жалобы, раздавал милости или карал. Все это помогало каждому осознавать более или менее свой социальный статус.

Насколько хорошо работала эта процедура, зависело от статуса хозяина. Король или архиепископ давал парадные обеды ежедневно, и только очень знатные дворяне или прелаты высокого ранга могли находиться рядом с ним, тогда как к менее важному лорду обычно можно было обратиться. Исключением являлись пиры, бывшие, главным образом, удобным случаем для выставления себя напоказ и развлечений.

Мы значительно больше знаем о средневековых пирах (особенно о самых грандиозных из них), чем об обычных обедах, поскольку в то время были подробно записаны способ сервировки, размещение гостей и меню некоторых из них. Общий план обычной трапезы был почти таким же, хотя все процедуры и упрощались.

В одном конце длинного зала находилось возвышение или помост, где сидел хозяин, его семья и частые гости. Они размещались вдоль длинной стороны стола лицом к центру комнаты и к галерее с музыкантами у противоположной стены. Хозяин сидел в центре (на пирах – под балдахином).

В центре вдоль стен устанавливали столы, за которыми сидели домашние и менее важные гости в зависимости от социального статуса. Ближайший к помосту стол по правую руку от хозяина был самым почетным и назывался "Rewarde", так как на него подавали те же блюда, что и хозяевам. Стол напротив назывался "Second Messe"; все остальные столы размещались по такому же принципу (на больших пирах менее знатных гостей могли разместить в других комнатах и даже на галерее).

За ширмами за галереей находились двери, ведущие на кухню, в кладовую, погреб и буфетную, а рядом с ними ставили сервировочные столы, которые назывались cubberdes (cup boards – подставки для чаш). Здесь же или в соседней комнате хранили посуду, скатерти и салфетки, а также ставили чаши для мытья рук перед едой.

В меню входили некоторые общие для всех блюда, например, блюда-тренчеры. В то же время, на каждый стол в зале подавали различную еду, причем на главные столы – больше, чем на все остальные. Помимо этого минимум раз в неделю большинство блюд не должны были содержать мяса (а также мясных соусов). Так как с четверга до воскресенья и сырое, и приготовленное мясо могло испортиться, забой скота должен был быть тщательно спланирован, чтобы к вечеру четверга осталось как можно меньше остатков.

Были и особые группы людей со специальным меню. Так, согласно медицинским учениям того времени, питание маленьких детей должно было кардинально отличаться от взрослой пищи (оно должно было включать молоко, но исключать красное мясо и фрукты). Няня, кстати обладавшая очень высоким рангом среди женской прислуги, питалась вместе с детьми. Особым статусом обладали также придворный, заведующий раздачей милостыни, секретарь и счетовод, причем все они были лицами духовного звания. Кроме того, даже в скромной усадьбе имелось несколько особых групп, которые нужно было обслуживать отдельно.

Планирование званого обеда с многочисленными категориями гостей, а также их слуг, в большом поместье (например, в королевских владениях или в крупном монастыре) было сложной и хитроумной задачей. Помимо частично или полностью различных наборов блюд для отдельных групп гостей, нужно было подготовить специальное меню для священнослужителей.

Любое меню состояло из двух перемен; на пирах особым гостям подавали также десерт. Каждая перемена включала несколько блюд из птицы и мяса (или рыбы), а также два или три сладких блюда. За главным столом гостям разносили тарелки с едой, а на остальных угощение ставилось на стол, и гости сами накладывали его на тарелки. Каждое блюдо заранее делили на порции, причем одна порция или "messe" подавалась двум или четырем гостям. Они либо ели из общей тарелки, либо перекладывали часть на свои тренчеры. Иногда несколько участников пира пользовались также общим кубком.

Пир мог состоять из трех перемен блюд и включал специальные угощения, например, в конце каждой перемены на хозяйский стол водружали "sotelte" – резную скульптуру из твердого сахара. Гости не только любовались ею, но могли и попробовать, если она была съедобной. Кроме того, когда столы накрывали для второй перемены блюд, специальная процессия могла внести в зал разукрашенного павлина или лебедя. Позднее хозяин раздавал подарки главным гостям, затем следовали напитки и развлечения – придворный шут и актеры.

Хозяйством самых знатных дворян управлял дворецкий. Ему подчинялся главный распорядитель обеда – обер-церемониймейстер. Следующими по рангу были слуги, отвечающие за различные аспекты угощения: мажордом (главный официант и дегустатор), буфетчик (глава буфетной), дворецкий (ответственный за напитки), ответственный за омовение рук и скатертей, главный повар, резчик и виночерпий. За исключением двух последних, все они имели несколько специально обученных помощников, а также руководили другими слугами: официантами, помощниками официантов, которые должны были донести угощение только до входа в зал, поварятами (включая тех, кто поворачивал вертела, чистил горшки и мыл бутылки).

На английских пирах государственного значения обязанности главных слуг выполнялись дворянами, которых впоследствии могли щедро вознаградить за работу. Например, королевскому виночерпию или дегустатору могли пожаловать литой золотой кубок, из которого пил король.

На столы всегда накрывали старшие слуги поместья. Сначала столы застилали двумя-тремя скатертями. В комнате возле кладовой также расстилали скатерть, на которую выставлялась специальная чаша для омовения рук хозяина и кубок, из которого пробовали воду для омовения. Затем буфетчик приносил завернутый в салфетку хлеб для хозяина дома, его тренчеры, специальные ножи для резки хлеба, ложку и большую парадную солонку с крышкой. Все это он раскладывал в определенном порядке перед местом своего господина на главном столе. После этого буфетчик проверял, есть ли на остальных столах хлеб, тренчеры, ножи, ложки и маленькие тренчеры для соли.

Когда повара были готовы, гости собирались в зал, но только хозяин мог сесть за стол в этот момент. Все остальные отправлялись мыть руки, причем мажордом, резчик и виночерпий шли первыми, так как через плечо у них были перекинуты полотенца и салфетки. После этого начинался ритуал дегустации.

Поклонившись три раза, резчик приближался к своему господину, затем опускался на колени, открывал и пододвигал солонку, разворачивал хлеб, и отрезал по маленькой трубочке от белого хлеба и от тренчера для снятия пробы. Одновременно обер-церемониймейстер и виночерпий подносили лорду чашу для омовения рук, пробовали воду и целовали полотенце, которым ему предстояло пользоваться. К этому времени первая перемена блюд находилась на сервировочных столах, и ими занимался мажордом, следя за тем, чтобы все блюда попробовали главный повар и дворецкий из-за опасения отравления.

Сразу по окончании дегустации гости рассаживались по местам, и вперед выступал резчик мяса. В средневековье существовали тщательно разработанные сложные инструкции по украшению и разделке мяса и птицы, причем всех животных разделывали по-разному. Умелый резчик гордился скоростью и ловкостью своей работы. Как только он завершал разделку, можно было, наконец,
подавать первое.

Дегустировать оставалось только напитки. Церемония, за которую отвечали обер-церемониймейстер, буфетчик и виночерпий, была столь же напыщенной, что и проверка остальных блюд. Проба и подача эля (для более знатных гостей – вина) должна была совпасть по времени с подачей первого мясного блюда.

Пробовали блюда именно старшие слуги, ведь им все равно надо было оставаться на ногах до самого окончания трапезы. Они следили за тем, чтобы каждое блюдо было подано с нужным соусом, что всех гостей хорошо обслуживают, и что никто из важных персон не остался с пустым кубком или грязной тарелкой.

По окончании трапезы слуги убирали со столов, и, если у хозяина были гости, им подавалось сладкое вино и, возможно, десерт: вафли и цельные специи. Затем произносили молитву, хозяин вставал, чтобы произнести тост, символизировавший окончание обеда, и все расходились, возвращаясь к своим делам.

Средневековые правила поведения за столом были подробно описаны в книгах по этикету для молодежи. Большинство наставлений касались чистоплотности и того, как учтиво разделить с соседом общую порцию ("messe"). Читателю объясняли, что необходимо почистить ногти и не пачкать грязными пальцами стол. Он не должен был пить из общего кубка с полным ртом, чтобы не испачкать его, а также не глотать суп с шумом. Не полагалось также ковырять в зубах ножом, дуть на пищу, чтобы остудить ее, и вытирать губы скатертью. Из уважения к соседу ложку следовало как следует почистить, а также не оставлять ее в тарелке с пищей (вилок в те дни еще не было). Нельзя было слишком глубоко залезать руками в общую тарелку и крошить туда хлеб потными руками. Ни в коем случае не разрешалось обгладывать кости и раздирать мясо на куски зубами или пальцами. Абсолютно неприемлемо было чесать голову за столом. Кроме того, имелись специальные инструкции, касающиеся сплевывания и отрыжки.

Удивляет контраст этих элементарных указаний с причудливым этикетом сервировки стола, дегустации и подачи пищи. Однако в то время даже обитатели дворянского поместья состояли в основном из выходцев из крестьян или фермеров. Не очень знатные лорды были тесно связаны с крестьянской жизнью, которая предоставляла мало возможностей для великосветского образа жизни.

Важно отметить, что в обучении хорошим манерам самыми важными для получения удовольствия от пищи и жизни в обществе считались опрятность и вежливость. Их приоритет был настолько высок, что соответствующие инструкции кропотливо переписывались вручную для обучения многих поколений знатных леди и лордов.

АНГЛИЙСКИЕ СРЕДНЕВЕКОВЫЕ РЕЦЕПТЫ

БЛЮДА ДЛЯ МЯСНЫХ ДНЕЙ

ЗРАЗЫ (ОЛИВКИ) ИЗ ГОВЯДИНЫ ИЛИ БАРАНИНЫ

В настоящее время используется мясо молодого барашка с небольшим количеством уксуса вместо кислого сока (кислого виноградного или яблочного сока), который использовался в средневековой кулинарии. Если хотите, смажьте оливки взбитым яйцом незадолго до готовности. Этот метод часто использовали, запекая мясо на вертеле, чтобы придать ему золотистый цвет.

4 тонких кусочка говядины или кресца баранины
1 крупная луковица
6 яичных желтков, отваренных вкрутую
1 ст л нарезанного жира
2 ст л мелко порезанной петрушки
шепотка молотого имбиря
щепотка смолотого в порошок шафрана
соль
немного масла
яблочный уксус
немного молотого имбиря, корицы и черного перца, смешанного, чтобы посыпать сверху

Тонко отбить мясо, мелко нарезать луковицу и смешать с 4 яичными желтками. Добавить жир, петрушку, имбирь, шафран и соль по вкусу. Соединить и вымесить до образования однородной пасты, используя жидкость из луковоицы, чтобы смесь лучше соединилась. Намазать этой пастой кусочки мяса и свернуть рулетом. Закрепить деревянной зубочисткой. Уложить на противень, подоткнув края вниз. Сверху положить кусочек сливочного масла. Запекать, перевернув 1 раз, при 180 гр С в течение 35-40 мин. Смазать выделающимся соком 1-2 раза во время запекания.
Уложить рулетики на подогретое блюдо. Перед тем, как подавать побрызгать уксусом и посыпать специями. Украсить оставшимся яичным желтком, раскрошенным.

ЖАРЕНЫЕ СТЕЙКИ ИЗ ОЛЕНИНЫ ИЛИ ГОВЯДИНЫ

4 стейка из оленины или говядины, примерно по 175 гр каждый
жир (по желанию)
275 мл красного вина (не очень сухого)
50 мл воды
1 ст л коричневого сахара
1 ст л красного винного уксуса
1 ст л лимонного сока
немного молотого черного перца
щепотка молотого имбиря
щепотка молотой корицы

Подрезать стейки и слегка отбить. Смазать маслом или жиром по желанию. Нагреть сковороду с тяжелым дном и обжарить мясо с обеих сторон, затем снизить огонь и готовить медленно, до готовности. Пока мясо готовится, соединить все оставшиеся ингредиенты кроме корицы в кастрюле и довести до кипения. Снять с огня и оставить «завариться» на 5 мин. Попробовать и добавить еще немного воды или сахара по желанию. Подавать мясо, посыпав корицей и полив соусом.

На заметку:

Когда использовали этот рецепт, были популярны южные французские и средиземноморские вина, особенно сладкие марки. Обычно они были водянистыми и сырыми на вкус, поэтому в этом рецепте добавлена вода и сахар. Лимонный сок заменяет «кислый сок», который использовали в средневековье.

ВАРЕНАЯ КУРИЦА, ФАРШИРОВАННАЯ ВИНОГРАДОМ

2 цыпленка каждый весом 1.1 кг,
225гр. зеленого винограда,
измельченной петрушки и листьев шалфея, чтобы покрыть виноград,
4 зубчика чеснока,
черный перец,
по крайней мере, 850 мл куриного бульона,
«сладкий порошок» (см. примечание).

Приготовить цыплят для варки. Разрезать на половинки и очистить от косточек виноград и покрыть его специями толстым слоем. Мелко порезать чеснок или раздавить через чесночницу и смешать с виноградом. Приправить смесь по вкусу, а затем нафаршировать куриц. Крепко связать птиц, чтобы начинка не выпала.

Завернуть куриц в плотную ткань или в полотенце и уложить в кастрюлю. Добавить достаточное количество бульона, чтобы он покрывал 3/4 глубины кастрюли, медленно довести до кипения, снизить огонь и варить 45-60 мин до готовности. Положить на подогретое блюдо и посыпать сладким порошком.

На заметку:

«Сладкий порошок» (powder douce) средневековые повара использовали как приправу. Как современный порошок карри она состояла из смеси различных специй. Чтобы приготовить порошок для этого рецепта, смешать по 1/2 ч. л корицы, натертого мускатного ореха, черного перца и 1 ч. л сахара.
Рецепты были разные, но каждый непременно включал корицу или имбирь.

ФАРШИРОВАННЫЙ ЦЫПЛЕНОК

Летом вместо лука советуют использовать для начинки виноград, а вместо топленого свиного жира – овечий жир. Цыпленка жарили на простом ручном вертеле, над огнем.

1.6 кг цыпленка,
4 яйца, сваренных вкрутую
2 средних луковицы,
275 мл куриного бульона,
маленький пучок петрушки,
30-45 мл топленого свиного жира,
соль, перец,
1/4 ст л имбиря и корицы.

Подготовить цыпленка для фаршировки для вертела или духовки. Отделить белки от желтков. Тонко порезать кружочками луковицы. Довести бульон до кипения и отварить лук и петрушку в течение 2-3 мин. Вынуть петрушку и готовить лук до тех пор, пока он не станет мягким. Процедить оставшийся бульон, охладить.

Отрезать корень петрушки и порезать зелень с желтками яиц, жиром, приправами и специями, добавить лук. Наполнить корицу этой смесью, затем плотно перевязать. Зажарить курицу обычным способом на противне с оставшимся бульоном. Жир из-под цыпленка можно использовать для соуса. По желанию можно украсить цыпленка порезанными вареными белками и петрушкой.

ГОВЯЖЬЯ ПОХЛЕБКА С ОВОЩАМИ

Похлебка – постоянное блюдо, присутстовавшее на праздничных и повседневных столах. Чаще всего бульон готовили только с овощами, но непременно на бульоне из говяжей косточки с добавлением мяса, когда позволяла Церковь и кошелек. Рецепт этой похлебки назывался «lange wortys de chare».

900 гр говяжьей рульки
4-6 коротких кусочков мозговой кости
2.3 л воды
2 пера лука-порея
2 репчатых луковицы
1/4 плотного кочана белокочанной капусты
100 гр хлебных крошек
несколько веточек шафрана
2 ст л соли
черный молотый перец

Порезать мясо на 5 см кубики. Положить в кастрюлю с водой и костями. Довести до кипения, снять пену. Снизить огоньи варить, не закрывая крышкой, в течение 2 – 2 1/2 часов.

Тем временем подготовить овощи и вскипятить в отдельной кастрюле целиком или порезав крупными кусками. Когда мясо почти готово, достать кости и добавить в бульон овощи. Продолжать варить, пока овощи не будут мягкими. Донавить лебные крошки, шафран и приправить. Снова довести до кипения и готовить 2-3 мин. Снять жир с поверхности перед тем, как подавать.

ЛЕБЕДЬ ИЛИ ПАВЛИН

Мясо обеих птиц считалось неудобоваримым с древних времен. Однако, то одну, то другую птицу подавали на особо крупных пирах в полном оперении, потому что они были настолько красивы. Вероятно, как и сейчас, кожа с перями, голова с клювом и пучок перьев из хвоста использовались для украшения птицы.
Птицу подавали на стол как бы в сидячем положении на гнезде, прикрепив голову с помощью палки. Лебедь был самым дорогим. Его подавали, украсив гирляндами и короной, на серебрянном или золотом блюде, распустив крылья, с выгнутой назад шеей и гордо выпрямленной головой. По крайнере мере так подавали на королевских банетах. Лебедя подавали чаще, чем павалина, и иногда подают и в настоящее время.

Подавали лебедей с чаудроном – специальным соусом для лебедей. Его готовили из лебединых внутренностей, нарезанных на мелкие кусочки и отваренных в бульоне с кровью, уксусом и специями. Он выглядел черноватым и подавался горячим. Лебедя иногда подавали как обыкновенное блюдо, не обязательно в полной сервировке с головой и перьями.

Чтобы подготовить павлина, связать его крылья, чтобы они осталлись расспущенными, запечь, охладить, накрыть кожу перьями. Подавать как лебедя, но с позолоченным гребнем вместо короны и с золотой цепью вместо гирлянды.

ТУШЕНАЯ БАРАНИНА

Около 450 гр холодной запеченной баранины
2 ст л порезанной петрушки
1 средняя луковица, мелко порезанная
5 см палочка корицы
соль, перец
щепотка веточек шафрана
2 ст л красного винного уксуса
200 мл красного вина

Порезать мясо на маленькие кусочки, положить в кастрюлю или в керамический горшок. Добавить петрушку, лук и корицу. Приправить. Посыпать шафраном и залить уксусом и вином. Довести до кипения и готовить, пока лук не станет мягким, а мясо – горячим. Добавить немного вина, если «гуляш» слегка подсыхает, но не слишком много, чтобы он не стал водянистым.

Когда подаете, жидкость должна увариться до состояния густого сиропа.

Добавьте немного коричневого сахара или меда к гуляшу по желанию.
В большинстве рецептов подразумевается, что поваренок перемелет все специи.

САЛАТ

Используйте овощи и травы на выбор.

Овощи:
Зеленый лук
Лук-порей
Мелкий коктейлькый репчатый лук
Крупный репчатый лук
Фенхель
Чеснок
Портулак

Травы:
Петрушка
Полынь
Огуречник
Мята
Кресс
Душистая рута
Розмарин

Заправка:
Оливковое масло или масло из грецких орехов
Белый винный уксус
Соль

Промыть все овощи и травы. Перебрать, подготовить и порезать овощи тонко; натереть чеснок. Нарезать травы. Смешать с маслом, побрызгать уксусом и солью и подавать сразу.

РАСТОН

Растон - маленькие круглые буханки хлеба или крупные булочки, которые готовили из сладкого теста с добавлением яиц, как тесто для бриош. После запекания верхнюю часть буханки отрезали «как корону» и вычищали мякоть, оставляя пустой «каркас». Мякоть мелко нарезали и смешивали с растопленным сливочным маслом. Затем мякоть возвращали внутрь и накрывали отрезанной «крышкой». Под конец буханки прогревали в духовке в течение нескольких минут.

Маленькие булочки более подходят для таких блюд в наше время. Сделайте тесто для бриош, запеките его в глубокой форме. Когда булка будет готова, срезать немного сверху, вычистить мякоть и смешать с маслом. Вернуть мякоть внутрь булки и вернуть в духовку на 5-7 мин.

БЛЮДА НА РЫБНЫЙ ДЕНЬ И ПОСТНЫЕ БЛЮДА

НАПИТОК С ГОРЯЧИМ ВИНОМ

Caudle назывались напитки, приготовленные из горячего вина с добавлением яиц для загустения, которые обычно подавали на завтрак или перед сном.
Этот рецепт употребляли во время великого поста и по пятницам, когда строго воспрещалось есть яйца.

275 мл воды
850 мл белого вина
225 гр молотого миндаля
1/2 чайной ложки молотого имбиря
1 чайная ложка прозрачного меда или сахара
щепотка соли
щепотка размолотого в порошок шафрана или пара капель желтого пищевого красителя

В кастрюле довести до кипения воду и вино. Всыпать, помешивая, миндаль и добавить имбирь, мед или сахар, соль. Помешивая, добавить шафран или пищевой краситель, снять со огня и оставить на 15-30 минут, чтобы напиток настоялся. Снова довести до кипения и подавать очень горячим в небольших чашках.

МИНДАЛЬНОЕ МОЛОКО

Холодное миндальное молоко было основным игредиентом, которым на скорую руку заменяли другие густые жидкости, использовавшиеся во многих блюдах средневековья. До нас дошел только один рецепт, датируемый 1467 годом и процитированный Лорной Саас в ее книге "На вкус kороля", по которому миндальное молоко должно подаваться холодным. Современный молотый миндаль делает жидкость слегка зернистой. От этого можно избавиться, если предварительно размолоть миндаль в блендере; но не доводите орешки до пастообразного состояния, когда из них начнет выделяться масло. Используйте в следующих пропорциях:

Для более жидкого молока:
1/2 чайной ложки меда или сахара
щепотка соли
200 мл кипящей воды
2 столовых ложки белого вина

Для густого молока (похоже на «белый соус»):
1.5 мл меда или белого сахара
щепотка соли
65 мл кипящей воды
1 столовую ложку белого вина

Положить миндаль в миску. Добавить в воду мед или сахар, соль и залить полученной жидкостью миндаль. Оставить настояться на 15-30 минут, помешивая время от времени. Добавить вино. Если необходимо по рецепту, то негустое молоко можно процедить. Держать в холодильнике в закрытой посуде в течении 48 часов.

В подлиннике по рецепту предлагается кипятить воду с медом или сахаром и солью, или даже сварить сироп, что указывает на то, что в средневековье предпочитали соусы намного слаще, чем вышеприведенный рецепт. Для десертов в соус можно добавить больше меда или сахара.

ПОСТНОЕ РАГУ

Рагу были записаны в кулинарных книгах как похлебки (суп-рагу), поэтому первоначальный рецепт может считаться супом или густым вторым блюдом постного меню. Зависит от количества используемой жидкости. Судя по тому, как записана версия этого рецепта (а их несколько), этот относится ко вторым блюдам.

8 больших луковиц
125 мл подсолнечного масла для жарки
100 гр молотого миндаля
1/2 чайной ложки меда
щепотка соли
150 мл кипятка
150 мл белого вина
8 кружков белого хлвба или бриош, с обрезанной корочкой. примерно 3 см толщиной

Порезать лук кольцами и в масле, часто переворачивая, пока не станет мягким, золотистого цвета. Оставить в сковороде и отставить в сторону. В небольшую кастрюльку положить миндаль. Размешать мед и соль в воде, залить миндаль и добавить половину количества вина. Оставить на 10 минут, периодически помешивая. За это время слегка пожарить хлеб с двух сторон. Разложить кусочки хлеба в неглубокой тарелке. Добавить оставшееся вино к луку и все хорошенько прогреть. Довести, получившееся миндальное молоко до кипения и залить хлеб. Сверху выложить лук.

ПРИГОТОВЛЕНИЕ ВЯЛЕНОЙ РЫБЫ

Старинный рецепт:
Вареная камбала: "Выпотрошите камбалу и сделайте маринад из воды, соли и приличного количества эля. Когда закипит, очищенную от шкурки рыбу опустить в маринад, дать покипеть и подавать, посолив по вкусу.

Креветки: "Взять креветок и залить водой, добавить немного соли, дать закипеть, можно подержать чуть подольше. Подавать охлажденными, на льду, сбрызнуть уксусом."

Камбала вареная или жареная: "Отрезать голову у рыбы, выпотрошить как рыбу в предыдущем рецепте, снять шкурку (кожу). Сделать маринад из воды, петрушки и соли. После того, как маринад закипит, процедить и снова довести до кипения. Опустить рыбу в маринад после закипания... Или отрезать голову у камбалы, выпотрошить и очистить от чешуи. Наколоть ножом в нескольких местах, чтобы кожа (шкурка) не стягивалась в процессе жарки. Обжарить в растительном или топленом масле.

Лучше действуйте современными методами приготовления, отваривайте на пару или на слабом огне, чем интенсивно в кипятке. Нет никакой нужды очищать современную соль от каких бы то ни было загрязнений, можно использовать обыкновенныю проточную воду и пиво.

ЩУКА С СОУСОМ «GALENTYNE»

Вы можете просто отварить щуку (в эле и воде), как советует старинный рецепт, но замачивание рыбы в соусе поможет растворить маленькие кости, которые всегда так сложно достать. Этот способ был очень популярен в то время.
Соус очень сильно приправляли и подавали почти как приправу-гарнир. Существовало несколько вариантов этого соуса, это первоначальный рецепт приготовления щуки, в котором опущен чефрас (который практически невозможно достать). Это рецепт холодной рыбы с горячим соусом. По другой версии, которая очень похожа на эту, рыба должна быть горячей, а соус – холодным. С этим соусом также подавали миног, а запеченную свинину часто подавали с густым пряным соусом из красного вина, который тоже называли «жалентин».

1/4 кг щуки
700 мл солодового уксуса
1/2 маленькой упаковки специй для маринада
4 лавровых листа

Соус Galentyne:
75 гр крошек черного ржаного хлеба
4 ст л белого вина
2-3 ст л воды
2 ст л белого винного уксуса
1/4 ч л корицы
соль, черный перец
2 ст л тертого репчатого лука
2 ст л подсолнечного масла

Положить рыбу в немталлическую форму для духовки и залить солодовым уксусом. Добавить воду, чтобы она на три четверти покрывала рыбу, посыпать специями и добавить лавровый лист. Накрыть и замочить на 24-48 часов в прохладном месте.

Поставить в духовку и готовить при 150 гр С в течение 2 – 2 1/2 часов. Дать остыть в воде, затем слить и очистить.

Чтобы сделать соус, сначала нужно положить хлебные крошки в миску. Добавить вино, воду и уксусм посыпать специями и приправить по вкусу. Оставить на 1-2 часа, чтобы крошки размокли. Тем временем обжарить лук в масле до мягкости. Размять вилкой хлебный соус, добавив немного воды, если он получается слишком густым. Добавить жареный лук. Положить в маленькую кастрюлю и довести до кипения.

Полить соусом холодную рыбу сразу перед тем, как подавать на стол.

На заметку:
Щуку можно заменить треской по желанию.
Средневековые вина часто подслащивали – если ваш соус получился слишком острым, добавьте немного сахара.

СОУС ЗЕЛЕНЫЙ («VERT»)

Это был очень популярный соус в средневековье, так как он хорошо маскировал вкус рыбы (слегка пересоленной и мутной). Из всех них в наше время используется только мятный соус. Белый ясенец и постенница, которые использовались раньше, практически исчезли ко временам Тюдоров (15-17 век), когда появились более приятные травы.
Используйте в этом рецепте любые травы, чем больше, тем лучше.

Примерные пропорции:
Листья 10-12 веточек петрушки, мяты и других свежих трав
1 зубчик чеснока
50 гр мелких хлебных крошек
2 ст л яблочного уксуса
соль, молотый черный перец
винный уксус и/или вода, если необходимо

Мелко порезать травы. Петрушка и мята должны преобалдать. Положить в ступку и сверху раздавить чеснок. Посыпать хлебные крошки уксусом и оставить на 10 мин. Добавить к травам с солью и перцем. Молоть, пока все тщательно не перемешается. Затем добавить достаточное количество укусса и воды, чтобы получилась смесь консистенции густого мятного соуса или зеленого хлебного соуса. Подавать с вареной или жареной рыбой.

ПЮРЕ ИЗ СУШЕНОГО ГОРОХА С РОСТКАМИ

Подлинный рецепт описывает, как очистить сушеный горох, замочив его в кипящем вине с водой на ночь, затем натереть тряпочкой и прополоскать. Благодаря этому процессу, горошек можно было меньше варить. Рецепт, который предложен ниже, адаптирован для современного очищенного гороха. Также, поскольку бобовые ростки намного легче купить, чем гороховые, е этом рецепте они использованы на замену гороховым росткам.

625 гр белого или желтого гороха
1 бутылка (700 мл) белого вина
соль
1 упаковка бобовых ростков
перец

Замочить горох в вине на ночь, долить водой, если необходимо, чтобы горох был полностью покрыт жидкостью. Отварить в этой же жидкости с небольшим количеством соли, в течение 2 1/2 часа, добавляя воду, если необходимо. (в конце жидкости практически не должно остаться, а горох должен превратиться в пюре).
Добавить бобовые ростки, перемешать и варить до мягкости. Приправить солью и перцем перед готовностью.

ОВОЩИ В МАСЛЕ

700 гр свежих овощей (смеси из разных)
50 гр осветленного масла
2 куска белого хлеба или хлеба из непросеянной муки, обрезать корку
соль, перец

Подготовить овощи и нарезать их на маленькие кусочки, отложив все, которым не требуется долгой тепловой обработки. Остальные овощи положить в кастрюлю, налив воды столько, чтобы она доходила до половины овощей. Добавить масло. Довести до кипения, накрыть и снизить огонь. Варить на медленном огне до мягкости. Добавить отложенные овощи, когда остлаьные овощи будут почти готовы. Если необходимо, долейте воды, чтобы овощи не подгорели.

Порезать хлеб на маленькие кубики и положить на разогретое блюдо, приправить овощи по вкусу и положить их на хлеб. Сверху можно положить еще кусочек масла.

ГОРОШЕК И ЛУК С ГРЕНКАМИ

В старом рецепте предлагают использовать зеленый или белый горох, как альтернативу. Сюдя по всему, под зеленым горохом подразумевают обычные свежий горох, какой мы употребляем сегодня, а белый – сушеный горох, который употребляют зимой.

900 гр очищенного свежего гороха
3 луковицы
5 веточек петрушки (только листья)
2 листочка шалфея, мелко порезанные
щепотка черного молотого перца
2 ст л белого вина
2 ст л белого винного уксуса
щепотка порошка шафрана
соль по вкусу
4 куска белого хлеба, без корок, порезанного кубиками

Отварить горошек в кипящей воде (без соли) до мягкости. Отлить 275 мл воды, в которой он варился, в чистую кастрюлю. Слить горошек и отложить.

Мелко нарезать лук и петрушку, добавить к отложенной жидкости с шафраном и перцем. Добавить вино. Довести до кипения, затем добавить все оставшиеся ингредиенты кроме хлеба. Кипятить, пока невыкипит половина жидкости. Добавить горошек, затем кусочки хлеба. Разогреть, если необходимо, и подавать.

СЛАДКИЕ БЛЮДА

МЕДОВЫЕ ТОСТЫ С КЕДРОВЫМИ ОРЕШКАМИ

'Poker ounce' - это измененный рецепт хорошо известного блюда под названием «Бедные рыцари», который значительно менее калориен, не содержит жира и приготовлен с меом. Перец (в исходном рецепте –длинная сыть) сглаживает приторно-сладкий вкус, который может придавать блюду мед.

225 гр густого меда
щепотка молотого имбиря
щепотка корицы
щепотка молотого черного перца
4 больших квадратных куска белого хлеба без корочек толщиной 10 мм из формовой буханки
15 г ядер кедровых орешков

Смешать мед, специи и перец в небольшой кастрюле и поставить на очень маленький огонь. Растопить мед и погреть на медленном огне не более 2 минут. Не давайте меду закипеть или потемнеть, а то он станет тягучим, как ириска. Немного остудить. В это время слегка обжарить хлеб с обеих сторон. Разрезать каждый кусок на четыре квадратика или прямоугольника. Положить их на подогретое блюдо и полить сверху медом. Затем воткнуть в каждый кусочек хлеба кедровые орешки как столбики, вертикально. Подавать сразу и употреблять горячим с помощью ножа и вилки.

ЛОМТИКИ ФИНИКОВ С ПРЯНЫМ ВИНОМ

Существует несколько старинных версий этого любимого средневекового рецепта под названием 'leche lumbard'. Используя этот рецепт, вы приготовите отличное (и полезное) лакомство, которое можно хранить в холодильнике 2-3 недели в неразрезанном виде.

800 г фиников без косточек
425 мл полусухого белого вина
75 г мягкого коричневого сахара
1/2 столовой ложки (2.5 мл) корицы
1/2 столовой ложки (2.5 мл) молотого имбиря
6 желтков, сваренных вкрутую
175 г мягких коричневых хлебных крошек (не из цельной муки)
3 4 столовые ложки (45 60 мл) Мадеры, нагретой со щепоткой смеси пряностей

Нарезать или поломать финики и варить на медленном огне с белым вином и сахаром, пока они не станут мягкими. Измельчить вручную или в блендере так, чтобы масса стала почти однородной. Добавить специи и протереть через сито желтки. Добавить к смеси хлебные крошки и замесить смесь густоты марципана. Скатать колбаской диаметром 5 см и охлаждать, пока не затвердеет.
Нарезать на тонкие кусочки толщиной 5 мм. Разложить на блюде, накладывая полоски друг на друга, и обрызгать каждый кусочек охлажденным вином с пряностями.

ГРУШИ В ВИННОМ СИРОПЕ

Это один из самых ранних вариантов рецепта 'warduns in syruppe'.В качестве красных фруктов в нем предлагается использовать шелковицу, однако в наше время их можно с успехом заменить логановыми ягодами (гибрид малины с ежевикой). 'Wyn crete’ или ‘vernage', необходимое для сиропа, подразумевало обычно сладкое белое вино с юга Италии, Кипра или Тосканы. Wardens – это сорт крупных груш.

3 большие крепкие десертные груши
298 гр консервированной шелковицы ( тутовых ягод) или логановых ягод
275 мл ароматного красного вина
несколько капель красного пищевого красителя
150 мл сладкого белого итальянского вина
25 гр белого сахара
щепотка молотого имбиря
щепотка корицы
щепотка молотого черного перца

Почистить груши, но не резать их. Если хотите, удалите твердые кончики на круглом конце. Вымытьи обсушить ягоды.
Положить груши и ягоды в кастрюлю, налить красное вино и добавить несколько капель красителя. Нагревать на медленном огне, пока груши не станут мягкими, часто переворачивая, так чтобы они равномерно окрасились в розовый цвет. Охладить жидкость, продолжая переворачивать, чтобы цвет стал ярче. Достать груши, жидкость сохранить. Нарезать груши пополам или на четвертинки. Процедить ягоды и вернуть их в кастрюлю с жидкостью, в которой они варились.

В чистую кастрюлю налить белое вино, добавить сахар и специи. Довести до температуры 105 C или выше, так чтобы получить достаточно густой сироп, в котором можно будет глазировать фрукты. Положить в сироп груши, довести до кипения и кипятить 2-3 минуты. Подавать горячими с подогретым красным вином с ягодами и в качестве соуса.

В оригинальном рецепте для ароматизации сиропа используется powder douce – сладкий порошок. Применяемая здесь смесь сахара, имбиря и корицы основана на рецепте Тюдоров, в котором использовали 2 унции (50 г) сахара, 1/4 унции (7 г) имбиря и 1/8 унции (3.5 г) корицы.

СЛАДКИЙ СЫРНЫЙ ФЛАН

Песочное тесто, приготовленное из 150 г 81 % муки и 65 г топленого жира (лярда)
щепотка шафрана (в порошке)
1 столовая ложка (15 мл) очень горячей воды
350 г сыра Бри без корки или другого жирного мягкого сыра
4 желтка
50 г сахарной пудры
пригоршня молотого имбиря
щепотка соли

Выложить тестом форму диаметром 20 см. Размочить порошок шафрана в воде, пока жидкость не приобретет ярко-золотой оттенок.
Тем временем взбить сыр до очень мягкого кремообразного состояния. В отдельной посуде растереть добела желтки с сахаром. Понемногу вбивать желтки в сыр, затем добавить имбирь, соль и шафрановую воду.
Выложить смесь на подготовленную основу. Выпекайть 20-25 минут при температуре 190'C, пока смесь в центре не застынет. Подавать в тот же день горячим или холодным.

• В средневековье сахар был слишком дорогим и продавался в виде сахарных голов, где снаружи был белый сахар, а в цетре - желтоватый. Богатые употребляли верхний белый сахар, который соскабливали с сахарной головы, но он был крупнее, грубее, чем гранулированный сахар. Рекомендуется, однако, использовать сахарную пудру, чтобы флан получился более легким.
• 'Chese ruayn' (указанный в первоначальном рецепте) означает любой жирный мягкий сыр. Бри был хорошо известен в Англии, но, по-видимому, дорого стоил. Поэтому Анна Вилсон предполагает, что его почти наверняка заменяли местными сырами Ruayn или Rewain, как и рекомендуется в старинном рецепте.

ТВОРОЖНЫЙ ФЛАН

Это почти такой же рецепт, как предыдущий, однако флан в нем готовится из сыра 'nessh' (свежий мягкий творог) и масла, без шафрана; кроме того, используются и белки, и желтки. Обратите внимание на то, что белки и желтки нужно разделить, для того чтобы аккуратно перемешать их и довести до жидкого состояния.

Следовать предыдущему рецепту, используя мягкий творог (не коттедж) с 2 столовыми ложками (30 мл) масла и 2 большими или 3 маленькими яйцами. Не кладите имбирь и шафран.

http://kuking.net/8_633.htm

Средневековые гербы

На щите, а иногда и на сюрко (безрукавка из дорогой материи, с разрезами по бокам, а иногда – спереди и сзади), надевавшемся поверх кольчуги, был изображён герб рыцаря. Главнейшая часть герба – так называемый щит, который мог иметь треугольную, овальную или иную форму. Щит герба расписывался разными красками (червлёной, лазурной, зелёной); его украшали символические изображения (для чего использовался горностаевый или беличий мех) и геральдические фигуры (лев, леопард, волк, орёл, лилии и др.). Из военного обихода гербы очень быстро проникают в повседневную жизнь, ими украшают мебель. Костюмы носят в соответствии с цветом герба, а помимо того покрывают одежду аппликациями и вышивками, изображающими герб. Если щит герба состоял из двух или четырёх частей разного цвета, то сюрко знатного человека также составлялось из двух или четырёх кусков разных материй.

Появление рыцарских гербов относится к XI – XII вв. Рыцари выходили на бой (во время турнира или войны) закованные в латы и другие доспехи, и их практически нельзя было узнать. В связи с этим появляются отличительные знаки. Их обычно помещали на щите. Отличительным знаком служило также украшение шлема – клейнод. Такие эмблемы понимались каждым, они позволяли в бою отличить своего от чужого, обозначить место сбора войска. Чаще всего в гербе старались запечатлеть собственные ратные подвиги.

Герб (от нем. «Erbe» наследство) – эмблема с определёнными символическими фигурами, выражающая, исторические традиции владельца и передающаяся из поколения в поколение.
Вначале гербы рыцарей составлялись совершенно произвольно (чаще всего из элементов вооружения), но при этом получалась большая путаница. Постепенно выработали определённые правила составления гербов.

История многих рыцарских гербов поистине удивительна, она очень тесно переплелась с историей отдельных народов и государств. Так, например, в одном из крестовых походов белые одежды храброго австрийского герцога были так залиты кровью его врагов, что только под поясом оставались белыми. Герцогу был дан новый герб – в красном поле белый пояс; эти цвета до сих пор сохранились в государственном гербе и флаге Австрии.

Красно-золотой герб Арагона тоже родился на поле брани: французский король Карл Лысый в знак восхищения мужеством раненого герцога Готфрида Арагонского обмакнул пальцы в кровь рыцаря и по золотому полю его щита провёл четыре красных полосы.

По приказу Людовика XI был изменён герб рыцаря Жана д’Авена, оскорбившего мать. В наказание гордый лев, украшавший его герб, остался без языка и когтей.

На гербе французского короля Хильдеберта изображена рысь за решёткой. Так была увековечена память о том, что Хильдеберту удалось взять в плен другого могущественного короля.

Как правило, наиболее сложные гербы были у тех, кому рыцарское звание жаловалось за какие-то выдающиеся заслуги, и тогда герб составляли таким образом, чтобы лишний раз подчеркнуть его «пожалованность» и, конечно же, показать, за что именно данный человек удостоился герба. Например, герб Христофора Колумба, данный ему в 1492 г. после открытия Америки вместе с титулом вице-короля новых земель, выглядел так: «В первом Красном поле четверочастного щита – замок (эмблема Кастилии), во втором серебряном поле – лев (эмблема Лиона), в третьем зелёном поле, изображавшем море, – пять серебряных островов и в четвёртом голубом поле – пять золотых якорей». Щит увенчивался шлемом, украшенным земным шаром с крестом. Девиз гласил: «Для королевства Кастилии и Леона Колумб открыл Новый Свет».

А вот знатный итальянский род Медичи получил своё имя от слова «медик», «аптекарь», и в их гербе на золотом фоне красовались пять красных пилюль!

Правила составления гербов:
Основу герба составляет щит, если он:
- треугольный – варяжский, норманнский;
- овальный – итальянский;
- квадратный с округлостью внизу – испанский;
- четырёхугольный с заострением внизу – французский;
- фигурный – немецкий.

При составлении гербов применяли финифть (эмаль), металлы (золото и серебро), меха (горностаевый и беличий).
Щиты были однотонные или с несколькими частями: глава, пояс, столб, перевязь, крест; пересечённый, рассечённый, скошенный, четырёхчастный, четвероскошенный и т. д.

В геральдике используются цвета двух металлов – золота и серебра, и пять основных финифтей: лазурь (голубая), червлень (красная), чернь (чёрная), зелень (зелёная) и пурпур (фиолетовая). Эти цвета служили символами тех или иных достоинств. (Если невозможно было применить цвета, например, при нанесении герба на металлическую посуду, использовали их условное обозначение в виде штриховки.)

Символика цветов на гербах:
- красный – «мужество», «страсть»;
- голубой – «величие, красота, ясность»;
- зелёный – «изобилие, свобода, надежда»;
- пурпурный – «власть»;
- чёрный – «печаль, скромность», «постоянство»;
- серебро – «чистота и скромность», «благородство»;
- золото – «богатство, сила, верность», «знатность».

Изображений на щите было тем больше, чем богаче владелец и древнее его род.

Символика изображений на щитах:
- лев – отвага, сила, гнев, великодушие;
- журавль – бдительность и осторожность;
- лилия – расцвет и успех;
- единорог – непобедимость;
- гриф – неустрашимость и свирепость;
- кошка – независимость;
- волк – злость, жадность;
- кабан – бесстрашие;
- петух – воинственность;
- павлин – хвастовство;
- розы – чистота, святость;
- ключи – открытость.

Семейные гербы дополнялись новыми символами для различия членов семьи. Например, символ второго сына – полумесяц, третьего – пятиконечная звезда, четвёртого – птица.

http://www.thedarkages.ru/arms.htm

Девочки, всегда пожалуйста.

После прочтения "Нормандской легенды" мне как и Вике не захотелось раставаться с героями романа и вот я решила пройтись по всех исторических личностях. Надеюсь, что никого не забыла. Комментировать ничего не буду. Ограничусь только информацией найденой в Интернете.

Роллон Нормандский

Роллон (лат. Rollo; ок. 860 — ок. 932) — первый герцог Нормандии (под именем Роберт I), основоположник Нормандской династии, к которой принадлежал английский король Вильгельм Завоеватель.

Ролло или Роллон — это франко-латинское имя, под которым, вероятно, был известен во Франции один из предводителей викингов, Хрольф Пешеход. Он был прозван «Пешеходом», потому что ни одна лошадь не могла нести его, так он был велик и тяжел. И он вынужден был всегда путешествовать пешком.

Происхождение

Согласно Дудо Сен-Квентинскому и Гийому Жюмьежскому Роллон происходил из знатной датской семьи и был вынужден бежать из Дании после смерти своего отца. Скандинавские саги, прежде всего «Сага об оркнейцах», свидетельствуют о норвежских корнях первого правителя Нормандии. Спор между сторонниками датской и норвежской теорий продолжался до XX века и до настоящего времени окончательно не разрешён.

Большинство современных историков сконяются к версии, изложенной в «Саге об оркнейцах» и сагах, записанных Снорри Стурлусоном. В соответствии с этой теорией, отцом Роллона был Рёгнвальд Эйстейнссон, ярл Мера, небольшого раннегосударственного образования на западном побережье Норвегии между Тронхеймом и Бергеном. В 860-х гг. Мер был завоёван королём Норвегии Харальдом Прекрасноволосым. Многочисленная и беспокойная местная знать, не найдя себе применения в рамках единого норвежского государства, устремилась на запад, совершая набеги на побережье Западной Европы и колонизируя новые территории.

Ярлу Рёгнвальду удалось закрепиться на Оркнейских и Шетландских островах, где он основал автономное княжество под верховным сюзеренитетом короля Норвегии. Один из сыновей Рёгнвальда, Эйнар Рёгнвальдссон стал основателем линии ярлов Оркнейских островов, доминировавших на крайнем севере Британских островов до XII века. Другой сын, Хрольф (или Рольф) «Пешеход», возглавил крупный отряд датско-норвежских викингов, которые с 886 г. начали планомерно разорять французские земли в низовьях Сены, иногда продвигаяся вглубь страны и доходя до Парижа.

Во Франции имя Хрольфа произносили как Роллон. В 911 г. король Карл III Простоватый, не имея сил для борьбы с викингами, заключил с Роллоном договор, по которому последний получал в лен побережье в районе Сены с центром в Руане (современная Верхняя Нормандия), а взамен признавал своим сеньором короля Франции и переходил в христианство. Это соглашение заложило основы Нормандского герцогства, которое стало наследственным владением Роллона и его потомков.

Сен-Клер-сюр-Эптский договор

Будучи изгнан из отечества королём Харальдом, Роллон прибыл в 886 г. во Францию, которую опустошал в течение многих лет. В 889 г. Роллон поселился в области нижнего течения реки Сены, совершая набеги на остальные части Франции. Чтобы избавиться от страшного врага, французский король Карл Простоватый заключил в 911 г. с Роллоном Сен-Клер-сюр-Эптский договор, по которому отдал ему в жёны свою дочь Жизель и уступил ему Бретань и провинции Руан, Кан, Эр с тем условием, чтобы Роллон принял христианство и принёс ему ленную присягу. Роллон при крещении получил имя Роберта. Обычай того времени требовал, чтобы вассал, присягая королю, целовал ему ноги. Говорят, что гордый Роллон, вместо того чтобы припасть к ногам Карла, схватил его ступню и поднес к своим устам, и Простоватый упал на спину.

Правление и репутация

В своем правлении Роллон показал себя деятельным правителем и мудрым законодателем: принуждал норманнов к оседлой жизни, установил строгое правосудие.

Умер около 932 г. Рассказы о жизни Роллона с давних пор были изукрашены различными сагами и послужили темой знаменитого романа Роберта Васа.


Статуя Роллона в Фалезе (Франция, Нормандия)


Гробница Роберта I в Руанском соборе


Памятник Роллону в Олесунне (Норвегия)

Карл III Простоватый

Карл III Простова́тый (лат. Carolus III Simplex, нем. Karl III. der Einfältige, фр. Charles III le Simple; 17 сентября 879 — 7 октября 929) — король Западно-Франкского королевства в 898 — 922 годах. Младший сын Людовика II Заики (родился через пять месяцев после смерти своего отца) и Аделаиды Парижской.

Провозглашение Карла королём

Когда ему шёл пятый год, умер его старший брат король Карломан II. В годы его малолетства графы стремились превзойти друг друга в неумеренной алчности, и каждый захватывал, сколько мог. Никто не заботился ни о короле, ни об охране королевства. Каждый, по словам Рихера Реймского, был способен лишь присваивать чужое добро. Между тем норманны жестоко грабили прибрежные земли. Наконец, вельможи стали совещаться об избрании короля, и, так как Карл был ещё очень мал, передали престол графу Парижскому Эду. Но далеко не все признали этот выбор. Фулькон, архиепископ Реймский, объявил Эда узурпатором и 28 января 893 года торжественно помазал Карла и провозгласил его королём.

Война с Эдом Парижским

В начавшейся затем войне победа осталась на стороне Эда. Он захватил Реймс и оттеснил Карла в Лотарингию. Карл всерьёз стал подумывать о том, чтобы призвать на помощь норманнов, но Фулькон отговорил его от этой гибельной затеи. В 897 г. короли помирились. Эд принял Карла очень милостиво, простил его приверженцев и отдал Лан. Договорились на том, что Карл наследует бездетному Эду. Год спустя Эд умер, и Карл без всяких препятствий взошёл на престол.

Королевская власть при Карле

Он был хорошо сложен, имел простой и добрый нрав, был недостаточно обучен военному искусству, но сведущ в свободных искусствах, очень щедр и совсем не жаден. При этом Карл отличался двумя недостатками: был чересчур любострастен и несколько небрежен в правосудии. В то время, когда он получил престол, королевская власть обратилась в призрак. Непосредственно он правил лишь в небольшой области, заключенной между городами Лан, Нуайон, Суассон и Реймс. Здесь он ещё владел землями, несколькими аббатствами, немногочисленной армией, собирал пошлины, доходы, чеканил монету, контролировал избрание епископов и должностных лиц. Во всех остальных областях он обладал лишь номинальной властью и всецело зависел от своих вассалов, которые могли дать ему помощь, а могли и отказать в ней.

Попытки усилить королевскую власть

Карл несколько упрочил королевскую власть. Он издал через свою канцелярию большое количество указов, которые касались подчас провинций и церквей, расположенных на другом конце королевства, например, в Септимании или Каталонии. Так имя короля становится известным и признанным в самых отдалённых краях королевства, где частная и общественная документация постоянно датируется годами его правления. В сфере законности и порядка король остаётся высшей инстанцией. В 899 году Карлу удалось даже ослабить Балдуина II Фламандского, отобрав у него графство Аррас и передав его своему приближенному Альтмару, а также аббатство Сен-Васт, переданное Фулку (Фулькону) Реймскому. В Малой Франции король обладал правом вмешиваться в назначение епископов, кандидатуры которых он формально продолжал утверждать и в пределах всего королевства. В феврале 906 г. Карл, задавшись целью восстановить благочестивые обычаи своих прославленных предков, взимает средства от поступающих в казну налогов в Корбени и основывает монастырь Сен-Маркуль.

Борьба с норманнами

Теснимый сильными внутренними врагами, он не мог наносить решительных ударов норманнам, располагавшим в разных местах на побережье укрепленными лагерями и совершавшими оттуда опустошительные набеги вглубь страны. 28 декабря 898 г. Ричард Отёнский одержал победу над викингами в Аржантеё-сюр-Армансон. Но в низовьях Луары и особенно Сены, к 900 г., отряды викингов обосновались особенно прочно, время, от времени совершая набеги вглубь страны, опустошая Бретань, Турень, Овернь и Бургундию. Так, в 903 г., было разграблено аббатство Сен-Мартен в Туре, а летом 911 г. норманны под командованием норвежца Хрольфа Гангра (Роллона) осадили Шартр. Многочисленные отряды норманнов доходили до стен Клермона. По призыву епископа Жуссома, объединенные армии Роберта Нейстрийского, Ричарда Отёнского, Ричарда Бургундского и Эбля из Пуатье, 20 июля под Шартром одержали невиданную доселе победу над викингами. Затем Карл в Сен-Клер-сюр-Эпт заключил договор с Роллоном, согласно которому он передавал Роллону и его клану административную власть и обязанность защищать города Руан, Эврё и Лизьё. Взамен норманны присягнули ему на верность и обещали перейти в христианскую веру. Действительно, Роллон, в возрасте 60 лет, на следующий же год принял крещение под именем Роберта, и женился на дочери короля, Гизеле. Новоиспеченный граф Нормандии стал подданным короля западных франков, и его власть была признанна местными жителями.

Подчинение Лотарингии

Покончив с норманнами, Карл обратил свои силы на восток, в Лотарингию. Дело в том, что один из вельмож Лотарингии, Ренье Длинная Шея, был изгнан королём Лотарингии Цвентибольдом, побочным сыном Арнульфа Германского, умершего в 899 г. Ренье IРенье обратился за помощью к Карлу. Карл выступил в поход, и у Неймегена две армии встретились, но сражения не произошло, были проведены переговоры и заключено перемирие. А в августе 900 г. Цвентибольд был убит в бою лотарингскими аристократами. В 911 г. умирает Людовик Дитя. Отныне на западе Карл остался единственным правящим Каролингом. В конце 911 г. Карл вновь попытался овладеть Лотарингией, по призыву Ренье. Лотарингия тогда включала Льеж, Камбре, Мец, Страсбург, Трир, Кёльн, Туль и, конечно же, Ахен. Начиная с декабря 911 г., Карл величается не просто «король», а «франкский король» — как будто он восстановил единство франкских земель. Ренье Длинная Шея за содействие получил титул маркиза Лотарингии. В 915 г. в Лотарингии умер верный Ренье; его сын маркиз Гизильберт (Жильбер) стал потихоньку склоняться на сторону Германии, чем доставил Карлу много неприятностей.

Первые неприятности

Таким образом, первые двадцать лет правления Карла, в течение которых он пользовался поддержкой герцогов, были для него более или менее успешными. Но все изменилось после того, как он поссорился с могущественным герцогом французским Робертом, братом короля Эда. В 919 г. у Карла объявился фаворит, некий Аганон, который в высшей степени воплотил образец плохого советника, злого гения, овладевшего помыслами короля и самым скандальным образом отвращавшего его от истинного пути. В начале 920 г. на соборе в Суассоне франкская знать во главе с герцогом предписала Карлу расстаться с Аганоном и даже попытались арестовать короля. Архиепископ Реймский Херивей (Эрве), явившись с множеством вооруженных людей, сумел освободить Карла, а затем помирил его с мятежниками. На следующий год король отправился за поддержкой на восток, чтобы нейтрализовать враждебность Гизильберта (Жильбера) Лотарингского. В ноябре 921 г. в Бонне король Восточно-Франкского королевства (Германии) Генрих Птицелов и Карл Простоватый признали друг друга в качестве королей, включая господство последнего над Лотарингией. Так как, норманны с Луары участили набеги на владения Роберта Нейстриского, то он уступил им Бретань, где они и так уже обосновались прочно, а также Нант. Взамен норманны стали союзниками Роберта и приняли христианство. Однако разница состояла в том, что в 911 г. подобные вопросы решал сам король, теперь же через десять лет, решения принимает один маркиз.

Выступление вассалов

Удрученный мятежными настроениями в Лотарингии и оставленный франкскими князьями, Карл совершает одну ошибку за другой. Прежде всего, желая оставить Аганона во Франции и дать ему право голоса в капитуле Западно-Франкского королевства, король дарит ему очень древнее и знаменитое аббатство Шелль. Однако таким сокровищем Карл не имел права распоряжаться без согласия вельмож. Кроме того, монастырь принадлежал даже не Карлу, а Ротильде, дочери Карла Лысого, дочь которой была замужем за Гуго, сыном Роберта Нейстриского.

Реакция аристократии была резкой и незамедлительной. К нейстриской группе Роберта и его сына Гуго, примкнул юный бургундский князь Рауль, отец которого, Ричард Заступник умер в конце лета 921 г., и который был зятем Роберта. Ещё более показательно то, что вассалы Реймской церкви, традиционной опоры Каролингов, перешли на сторону Роберта, невзирая на отчаянные протесты архиепископа Эрве. Не замедлил примкнуть к мятежникам и Герберт II Вермандуаский, влиятельное лицо в Малой Франции. Кроме того, Гуго вёл переговоры о союзе с Гизельбертом Лотарингским. Присоединился к их союзу и архиепископ Готье Санский, вечный противник архиепископа Реймского. Через несколько недель Карл потерял главные позиции: Реймс и Лан. Тогда Карл, сконфуженный и расстроенный, отступил в Лотарингию.

Провозглашение королём Роберта Нейстрийского и его смерть

В воскресение 30 июня 922 г. маркиз Роберт Нейстрийский, которому к тому времени было уже 60 лет, был помазан архиепископом Готье на царствование в Реймсе, в соборе Сен-Реми, с великим торжеством. Папа Иоанн и король Генрих Германский, которого Роберт вышел встречать к границам королевства, признали нового короля. Карл решительно кинулся на защиту своего достоинства. Собрав остатки преданных ему людей в Лотарингии, он двинулся от Мёза к Эн, и остановился недалеко от Суассона. По всей вероятности, Карл ещё и лишился ума: 15 июня 923 г., в воскресенье на Троицу, в день посвящённый Богу, когда должен быть мир, он затеял сражение и, в ходе кровавой битвы был разбит и бежал. Но в этой битве пал и новый король Роберт. Однако те, кто был при Роберте, то есть Гуго, его сын, и Герберт с прочими, одержав победу и обратив в бегство Карла с лотарингцами, не стали их преследовать из-за смерти короля Роберта. Затем лотарингцы, потеряв обозы и бросив Карла, возвратились к себе.

Заключение Карла под стражу и его смерть

Карл обратился за помощью к норманнским язычникам, — сначала на Луаре, затем на Сене, нарушив тем самым клятву, данную им в день коронации. Дорогу агрессорам преградил герцог Рауль Бургундский, зять Роберта. Вслед за этим и Рауль тоже был помазан королём 13 июля в Сен-Медар в Суассоне. Воспользовавшись положением Карла, Герберт II Вермандуаский обманом захватил его в плен. Граф Герберт отправил своего двоюродного брата к Карлу и пригласил короля к себе на переговоры. Король, убежденный их клятвами, приехал к Герберту с небольшой свитой. Граф принял его в своем замке Сент-Кантен на Соне, а затем, отпустив тех, кто с ним приехал, увез Карла в свой замок Шато-Тьерри, расположенный на реке Марне, и заключил его под стражу. В 927 г. Карл был освобождён, но в 928 г. снова потерял свободу и был заключён в крепости Перрон, где он и умер 7 октября 929 г. Карл был человеком неглупым и не лишённым энергии, но желание собрать в свои руки всё наследие Карла Великого мешало ему думать об упрочении власти.

Жёны и дети

с апреля 907 г. — Фредеруна (Frederuna; 887 — 10 февраля 916 или 917), дочь графа Дитриха и сестра Матильды, жены восточно-франкского короля Генриха I. В браке с ней у Карла родилось 6 дочерей:
Ирментруда (Ermentrude; род. между 908/916, умерла 26 марта после 949); муж: Готфрид, пфальцграф Лотарингии
Фредеруна (Frederuna; род. между 908/916)
Аделаида (Adelaide; род. между 908/916)
Гизела (Gisele; род. между 908/916)
Ротруда (Rothrude; род. между 908/916)
Хильдегарда (Hildegarde; род. между 908/916)

с 7 октября 919 г. — Огива Уэссекская (Edgifa; 902 — после 955), дочь английского короля Эдуарда Старшего, сестра короля Этельстана. Огива была до 951 аббатисой Нотр-Дам в Лаоне, после чего она вышла замуж за Герберта Старого де Вермандуа, графа Мо .
Людовик IV Заморский (Louis dit d’Outremer; 920/921 — 954), король западных франков с 936.

Кроме законных детей, Карл имел внебрачных детей, в том числе:
Арнульф (Arnulf)
Дрого (Drogon)
Рорико (Roricon; ум. 20 декабря 976), епископ Лаона, погребён в церкви Св. Винсента в Лаоне
Альпаиса (Alpaïs)


Романтическое представление Карла III Простоватого